сердце подскочило и пропустило пару ударов. Звонила, конечно, не Геля и даже не «Фольксваген Джетта», про «Джетту» чуть позже, потому что это тоже важная составляющая моей низшей точки… но сначала нужно было ответить на звонок.
Звонила моя тетка Виктория.
Вике тридцать четыре. Пару недель назад она рассталась с канадским миллионером[1] и уже три дня как уехала, не сказав куда. А еще она филолог, эксперт, но это в данный момент менее важная характеристика.
– Ты где? – поинтересовался я, как только прекратились соединительные шумы и установилась картинка.
Картинка была странной.
– В Караганде, – ответил голосом Вики какой-то японский чувак, который удил рыбу и лыбился, как Прохор Шаляпин при виде очередной богатой бабушки.
– Ты забыла дома телефон и компьютер… Где тебя вообще носит? – проговорил я почти спокойно, лишь слегка намекая интонационными средствами на то, что она меня подставила. Слава богу, что мои мама и бабушка, по совместительству приходящиеся этой наглой красотке сестрой и мамой соответственно, живут в пригороде и звонят не каждый день, иначе мой мозг давно напоминал бы безжизненный атолл посреди океана. Только если на мертвый риф жизнь теоретически может вернуться, то с нервными клетками этот фокус, к сожалению, не прокатывает.
– Ты старше меня на двенадцать лет, но ведешь себя как будто наоборот!
Японец улыбался и по-самурайски помалкивал.
– Если ты собиралась делать харакири, – продолжал я, обращаясь к дурацкому японцу, – или что-то в этом духе на фоне неудач в личной жизни и этой сомнительной шелкографии, то не забудь оставить завещание на квартиру в мою пользу, а то у нас с тобой наследование непрямое, придется кучу налогов платить. А на фирму – дарственную. Это, кстати, можно и при жизни. Ты все равно ею почти не занимаешься.
Экран качнулся. В кадр попали ноги еще одного перца, который, если судить по изображению мостков и разводов от воды, тоже рыбачил прямо над головой у моего первого собеседника. Этот повторяющийся орнамент на обоях и кусок встроенной системы кондиционирования, видневшийся слева, намекал на то, что тетка звонит из какого-то гостиничного номера.
– Это у вас, у ветеринаров, непрямое наследование… при гибридном скрещивании, – взяла наконец слово Вика, по-прежнему оставаясь за кадром. – На квартиру – у тебя третья очередь наследования, не обольщайся. На фирму – вторая, но и тут не дождешься. Расти в профессии, доктор Айболит, потом поговорим. – Последнюю фразу японец договорил с бессовестным смешком.
Я потихоньку закипал, но еще держался:
– Так дела не делаются.
– Какие дела? – тоже полезла в бутылку Вика. – Нет сейчас никаких дел.
– Ты прекрасно знаешь, что есть.
Она театрально рассмеялась.
– «Фольксваген Джетта», что ли? Это – не дело.
– Это «Джетта». Годовалая!
Японец обидно хрюкнул:
– Барыга! И