вот нет, что ли? – Спросила, изумленно я.
– Не знаю. – Дэш пожал плечами.
– Мне дома такого добра не предложат, поэтому я и выкручиваюсь из положения. Тем более, я обещала Штефу, что поговорю с этим контуженным. Ну, тот, которому ты недавно в глаз припечатал. – Пришлось освежить воспоминания товарища. – А с ним по трезвому, как то не горю желанием общаться.
– А ты что с этим еще и разговаривать будешь?
– Он хочет извиниться. Так что пойду, послушаю, что дурочок мне расскажет.
Мы подошли к прилавку, где стояли маленькие бочонки с вином. Как и ожидалось, хозяин этого рубинового напитка предложил нам одну кружку, как и предполагалось, но только одну на двоих. Вот же, скупердяй! Но я не отчаивалась и попросила на пробу еще пару сортов. По правде сказать, я не просила, а выманивала обманом и хитростью. Сказала, что брат занят и поэтому нас с Дэшем попросил выбрать, а какое мне понравится, то он выкупит, когда освободиться. Дэш, в это время, подхихикивал и закатывал глаза, и чуть мне всю аферу не провалил. Для видимости попросила винодела отложить бочонок с красным сладким вином. Поскольку, каждая собака в Дземброни знает мою семью, этому торгашу не трудно было поверить моим словам, и он сделал, так как я велела. После, мы отправились к следующему торговцу вином, и проделали тоже самое. Поднакидавшись вином разных сортов, включая и крепкие, я, смеясь, вытянула Дэша в круг хоровода танцующих девушек, которые увлекли его в кольцо, а мне пришлось остаться снаружи и наблюдать за тем, как на моего друга налетели девчата, как голодные коршуны на дичь. Видно, его смазливое личико пришлось им по нраву. Бабский батальон закружили его в танце, но могу заметить, что сразу он отпирался всеми руками и ногами, а потом, когда выпитое вино проявило себя, забыл про все и веселился от души.
«Это даже, кстати, так как уже примерно полдень и я, как послушная сестра, давшая слово, должна идти к заброшенной часовне, и выполнить свою часть сделки». – Медленно соображала я, из-за разморившего меня, выпитого спиртного. – «Что ж, пока я еще на своих ногах, нужно топать, иначе потом не смогу, так как до вечера должна получить максимум, из сегодняшнего праздника».
Некстати вспомнив наказ матери, о возращении домой к закату, я скривилась в недоумении, и дальше продолжила возмущаться:
«Почему же меня до сих пор не выпускают из дома вечером, ведь договор с хозяевами замка восстановлен, убийств и всякого рода чертовщина прекратилась, даже домовые перестали беспокоить. Но моя семья не как не может забыть прошлое, и я страдаю от этого. Иногда меня бесит их чрезмерное стремление меня опекать, не дают и шагу ступить в сторону, на вечерние посиделки с подружками не пускают, а у них уже и женихи есть, а я одна… Ну, да, мои родственнички и мне приписывают этого – Бырцоя, которого я просто терпеть не могу, на дух не перевариваю. Нет, меня просто злит, то что, как о мальчиках думать – так