кожа была, как фарфор, такая же белая, гладкая и сияющая, а лоснящиеся черные волосы, струились по хрупким плечикам девушки, как тихий водопад. Ее притягательная фигура была скрыта за роскошными воздушными тканями, которые, как и ее аромат, выдавали благородное происхождения девушки (так как, такие изысканные наряды и благовония не характерны для местных крестьянок). Но особенно меня поразили, ее необыкновенные, мерцающие глаза, излучающие свет огненного пламени. Взгляд этих сказочных глаз, казалось, заглядывают в самую душу, видят саму суть человека и заставляют повиноваться.
Я попытался заговорить с ней, или отвести взгляд, но мое тело бут – то отказало. Оно больше мне не подчинялось, превратив меня в подобие безмолвной статуи, способной мыслить, но лишенной, какой-либо воли.
– Кто ты?
Ее голос был словно звон ручейка, как у Маришки, но более мелодичней и звучный. Каждое слово незнакомка, словно пропевала, растягивала и смаковала на вкус.
Я снова попытался заговорить – но тщетно. А она засмеялась, и этот смех больше был похож на многоголосие колокольчиков.
– Какая жалость. Ты, наверное, заблудился, бедный юноша? – Пролепетала прекрасная незнакомка, она подошла совсем близко и усмехнулась. – Совсем один и без этих всяких защитных штучек? Да ты просто находка для меня. А ты даже очень красивый юноша, жаль будет с тобой расставаться.
Девушка медленно протянула свою белую ручку к моему лицу и ладонью дотронулась к щеке, затем, игриво улыбнулась и поцеловала меня в губы.
Я вскрикнул от ужаса происходящего, но не от того, что за сегодняшний вечер это уже второй случай беспринципного поведения женщин, а от того, что, когда незнакомка улыбнулась, я четко увидел два острых клыка, блеснувших из-под ее губ.
Я тут же вспомнил рассказы деда Микулэ и Марики про живых мертвецов, которые питаются кровью живых людей.
«Какой же я дурак, ведь я в это не верил».
Мне стало не по себе, а сердце пронзило холодом. Я почувствовал, как на руках и голове зашевелились волосы, и меня сковал первобытный страх. Он цепко зацепился за мой разум. Хотелось кричать и бежать, но вместо этого, я стоял неподвижно, как статуэтка. Мое бедное сердце неистово колотилось, что мне подумалось – оно не выдержит и разорвется. Воздуха стало катастрофически не хватать. Я задыхался.
– Ты такой милашка, что мне хочется целовать тебя …, – томно шептала она, сгорая от страсти, – … в шею. Ведь ты не откажешь мне попробовать твоей горячей крови.
Ее губы были, как лед, а от поцелуев и прикосновений веяло могильным холодом, из-за которых по моему телу пробежали миллиарды мурашек, но самое страшное было то, что своей кожей я не чувствовал ее горячего дыхания. Его просто напросто не было!
Ощущения, которые исходили от девушки, были хорошо мне знакомы. Там в лазарете, куда сносили покойников, я касался их окоченевших тел, от которых исходил