три, – кисло ответил он.
И тут внезапно меня накрыла паранойя, как это было в первые дни моего пребывания в Ашхабаде. А что, если они узнают, что я солгала в своем заявлении на получение визы? А вдруг меня арестуют на границе и бросят в одну из пресловутых туркменских тюрем? До ближайшего посольства Норвегии множество сотен километров, да и на помощь единственного норвежского представителя компании Statoil в Ашхабаде тоже вряд ли стоит рассчитывать.
После нескольких часов езды по песку с его песчанками и заброшенными промышленными зданиями прямо перед нами из пыли показался сверкающий золотой купол: граница между Туркменистаном и Казахстаном. Обычно водители подъезжают к ближайшему казахскому городку, лежащему по ту сторону границы, но по непонятным причинам именно в тот день это оказалось невозможным. Попрощавшись с водителем турагентства, я нерешительно направилась к зданию. Солдат указал на стопку бланков. Я не успела даже прикоснуться к одной из них, как ко мне вдруг бросился мой шофер и, вырвав паспорт из моих рук, в бешеном темпе заполнил все формы. Проделав это, он поспешил обратно к машине, поэтому мне даже не удалось его отблагодарить.
Впервые за всю поездку я была предоставлена самой себе.
Я подбежала к первому попавшемуся работнику, вручив ему заявление и паспорт. Солдат скептически взглянул на декларацию, заполненную на туркменском языке:
– Сами заполняли?
– Нет, – ответила я, не имея ни малейшего понятия о том, что в ней отметил мой шофер.
– Вам нужно было самостоятельно заполнить декларацию, – стал поучать меня солдат. – У нас имеются бланки и на русском, и на английском языке, – сказал он перед тем, как удалиться вместе с моим паспортом и заполненной водителем формой.
Меня попросили перейти в соседнюю комнату для таможенного досмотра, где за стойками сидело множество солдат, таможенников и охранников, игравших со своими сотовыми телефонами. Так как я оказалась единственной, кто в тот день пересекал границу в послеобеденное время, то внимание всех было приковано ко мне. Мой чемодан открыли, принявшись тщательно исследовать содержимое, от трусов до колготок. Какой-то солдат начал просматривать все снимки на моей камере. Другой занялся мобильником. Третий проверял мой iPad.
– Чем вы занимаетесь в Туркменистане? – спросил один из солдат.
– Туризм, – ответила я.
– Где работаете?
– Я студентка университета в Осло.
И хотя это было полуправдой, но и ложью тоже не было.
– Что изучаете?
– Язык.
– А на каком семестре?
– На шестом, – солгала я.
– А почему у вас с собой курс казахского языка? – крикнул солдат, просматривавший мой чемодан. – На что вам казахский?
– Мне не удалось найти курсы туркменского, – попыталась я защититься.
– Да, но зачем вы изучаете казахский?
После того как солдат просмотрел все мои фотографии, из конторы вышел пожилой