ушкуи награбленным, ватажники ушли восвояси.
– И где же они теперь? – не скрывая тревоги и раздражения, спросил князь Дмитрий Константинович боярина Семёна, поведавшего ему о походе разбойных людей на Жукотин.
– В Костроме, государь. Зипуны добытые пропивают.
– Вон оно как… А ты вот что мне скажи: так ли ушкуйники сильны, что булгары им отпора дать не смогли? – озадаченно произнес князь. На что Семён, неспешно поглаживая окладистую бороду, со значением ответил:
– Жукотинцы не ждали этакой напасти. Городок-то их далёк от порубежья. Что до ватажников, то дерзки разбойники, смерти не страшатся, потому как молоды и глупы.
– Только их молодость и глупость может большой кровью для Руси обернуться, – больше для себя, нежели для боярина Семёна, произнёс князь Дмитрий. – Хан Булат-Тимур подобного оскорбления не потерпит.
Вскоре из Золотой Орды прибыл посол. Через него хан Хидыбек выказал своё неудовольствие русскими князьями и потребовал от них выдать головами разбойников, разоривших город Джукетау.
По зову великого князя владимирского Дмитрия князь нижегородский Андрей Константинович и ростовский Константин с дружинами спешно выехали в стольный град Владимир.
Глава II. Кострома
1
Под Владимиром на берегу Клязьмы разбит военный лагерь. С высоты городских стен и башен горожане с неослабеваемым интересом рассматривали небывалое доселе представление.
– Бона, вишь ты, шатры княжеские под яркими бунчуками. Что слева – то нашего князя Димитрия Константиновича, а тот, что справа, его брата – князя нижегородского Андрея, – обстоятельно рассказывал ранее бывавший на стене гончар Фока – дородный, краснощёкий, благодушный.
– И ещё один, – обрадованно тыкал перстом в сторону реки мальчишка лет пяти. – С голубым вершием!
– То князя суздальского шатёр. А батюшки нашего вон тот, что слева, крайний, ближе к вязу.
– Махонький какой, – разочарованно протянул малыш.
– Как у всех. Он, чай, не князь, сотник всего.
– Вот я, батяня, вырасту и тож в ратники подамся. Уж больно у них железо блестит, и комонь к тому же…
– Вырасти поначалу, а там уж решим, кем тебе быть: горшки лепить или мечом махать, – рассмеялся Фока, обнимая сына за плечи.
Уже прошло две седмицы, как пришли под Владимир княжеские дружины из Нижнего Новгорода, Суздаля, Городца, да и владимирская дружина была выведена за стены города, а все бездействовали.
«Чего собрали князья воинский люд?» – ломали головы владимирцы. Одни поговаривали, что поход на татар князья затеяли, другие – воевать булгар вознамерились, третьи – на Литву пойдут. Знающие возражали. «На какую Литву?! Припасу на неделю пути, вот и прикидывай, куда путь держать будут». Да и сами дружинники тоже толком ничего не ведали, а когда их о том спрашивали приходившие в лагерь для обмена или продажи горожане, только пожимали плечами.
Лишь князья да