из солдат, того, что, по его мнению, хуже всего владел оружием, отшвырнул с дороги и ушел вбок, потому что, притиснутый к стене сразу тремя-четырьмя противниками, он стал слишком уязвим. Искушать судьбу не следовало. И в тот момент, когда Дик немного отступил, из-за носовой надстройки галеры появился небольшой, но хорошо вооруженный и экипированный отряд под командованием Стефана Турнхама в золоченом шлеме с красивым гребнем. Для них отступление телохранителя короля стало знаком того, что пора вмешаться.
Стратиот понял все в тот самый момент, как увидел отблеск факельного огня на золотой отделке доспехов командора франков. Он сделал своим людям знак отступать, но держался, как и подобает командиру, сзади, так что большинство солдат разрешения не заметили. Они кинулись вперед, на гвардию галерной охраны.
Турнхам слыл отчаянным рыцарем, поэтому даже сделал несколько выпадов, прежде чем скрылся за спинами своих воинов, теснящихся на узком проходе нижней палубы. Свешивавшийся с верхней палубы слуга, проснувшийся от грохота и звона, в недоумении смотрел вниз. Сперва он не понял, что едва не погиб, но когда второй киприот поднял лук и прицелился ему в лицо, побледнел. Дик, прикончив своего очередного противника, отмахнулся друидическим знаком в сторону лучника. Сбить его за борт он не смог, но лук выбил и ненадолго оглушил. Подскочив ближе, молодой рыцарь ударил его ногой под колено, сшиб на палубу и вторым пинком успокоил надолго.
– Уберись оттуда, – раздраженно крикнул он, подняв голову, и слуга немедленно спрятался.
Дик перехватил меч поудобней и бросился к стратиоту. Вот кого точно надо захватить в плен: если кто-то из нападающих что-нибудь знает, так это именно командир. Киприот почувствовал что-то, развернулся – и мгновенно атаковал сам. Он уже понял, что этот молодой франк – опасный противник и подпускать его близко не стоит. После первых же выпадов, только скрестив меч со стратиотом, молодой рыцарь почувствовал, что слуга императора отлично владеет мечом. Он попытался оттеснить противника от фальшборта, но тот не двинулся с места, и его клинок отбивал все попытки Дика приблизиться хотя бы настолько, чтоб стать серьезной угрозой.
Меч у киприота был легкий и слегка изогнутый, не такой, как тяжелые, нормандского типа мечи французов и англичан, и фехтовать им было легче. Но у этого оружия были и слабые стороны. Командир кипрского отряда быстро понял, что ставить прямые и даже скользящие блоки своим мечом против тяжелого клинка франка опасно, поскольку можно запросто лишиться оружия. Он отступил на шаг и поднял щит. Выпады молодого рыцаря он счел более безопасным принимать на этот большой деревянный круг, укрепленный металлическими полосами. Удар франка стратиот выдержал с трудом. Левая рука заныла, но это было неважно, пока ее еще можно было поднять.
Рубанув раз-другой, Дик быстро убедился в том, что щит слишком крепок и его не сломать. Он догадывался, что, будь у него в руках обычный меч, клинок давно уже затупился бы. Но оружие лорда Мейдаля