этом не имею никакого представления.
Может, туман, по сути, мое воображение, домыслы и представления, плавающие кораблями между берегами истины. Мне приходится довольствоваться далеким видом моря и кораблей, курсирующих по нему.
Впрочем, возможно, туман сам однажды рассеется, и тогда я увижу всё, что он скрывал от меня. Мне откроются живописные дали, в которых я обязательно захочу поселиться.
Нагромождения страха
Я вижу нагромождения нагроможденных мест. Как они неуклюжи и беспорядочны во всём, что делают. Они наползают друг на друга так неловко, что то одно, то другое оказывается вытолкнутым прочь и падает на землю. Падает и разбивается о твердь на множество разных осколков. Грохот их падения легко заглушить – достаточно закрыть уши.
В тех далях, в тех заоблачных местах живет мой страх. Каждый день из тел своих жертв он возводит целые горы, вершины которых увидишь и со дна самого глубокого ущелья. Такие вершины есть и во мне, из меня их видно лучше всего – как ни закрывай глаза и как ни отворачивайся, взгляд всё равно никак не может потерять какую-нибудь из них.
Мой страх такой высокий, что ударяется затылком об облака, реющие вокруг него длинными полосами белого пуха, он взглядом обшаривает каждый метр внизу у своих ног.
У моего страха есть большая и тяжелая на вид кувалда, которую он носит на плече. Ею страх ударяет по мне. Удары болезненны и сокрушительны. Страх утверждает, что к тяжести своей кувалды он привык и никогда не выпустит ее из рук.
Мой страх – мой хозяин, и я не могу ему перечить, поскольку мне никто не давал права голоса. Я могу лишь выполнять его команды, запоминать сказанное им. Он может упасть неподъемным грузом мне на плечи. Мой страх силен, и ему под силу преодолеть всё.
Страх хочет разбить меня, потому-то удары его кувалды так точны – от меня отлетают большие и маленькие осколки, и обнажается материал, из которого я сделан.
Я слышу, как нагромождения этого мира сталкиваются с другими нагромождениями, и от этого грома мне страшно. Мой страх – это нагромождения многих страхов, и у каждого из них есть своя кувалда, которую он несет на плече. Удар, удар, удар…
Совесть
Среди морских волн, которые могут вздыматься так высоко, что их гребня не разглядеть, среди раздолья вод застыл чернильной кляксой остров. Остров не необитаем – на нём живет моя совесть. Она единственный его житель и повелительница.
Все территории, соседствующие с островом – водные просторы и ночная тьма, которая еще не развеялась над ними. Впрочем, она и не может развеяться, поскольку над морем никогда не поднимается солнце. Тьма просто растекается над ним – и всё!
Страшно потеряться в стихии и заблудиться в странствиях по морю, на котором лежит ночная тьма. Любое море ищет корабль, который был бы готов переплыть его, но не находит. Вместо этого оно с тоской поднимает гребни волн и обрушивает их на свои острова.
Если