двух событий проясняется. Сначала — исчезновение А. Гукка. Потом — убийство Л. Богачева. И соответственно — пропажа драгоценностей.
— Тогда я бы знала.
— Почему?
— Потому что здесь, то есть в Гурзуфе, он жил в нашем доме.
— А почему?
— Это что, допрос? — удивилась Богачева.
— Конечно. А вы что думали? К сожалению, то, что погиб именно ваш муж, не исключает вас из числа ни свидетелей, ни потенциальных подозреваемых.
— Вы шутите?
— Отнюдь. — Турецкий был намеренно жесток. Поскольку он тут был один, то приходилось одновременно играть роль и злого и доброго полицейского. А начинать всегда стоит с худшего. — Я уверен, что в стенах городской прокуратуры или в том месте, где произошло убийство, вам говорить было бы труднее.
— Скажите какой психолог, — насмешливо пробормотала Богачева.
— В наших и в ваших интересах, — не реагируя, продолжил Турецкий, — разобраться с этим делом как можно скорей. Давайте не будем друг другу мешать. Наверняка ведь вы хотите сейчас поскорее уехать из этого дома.
— Черта с два, — сказала вдова.
Турецкий был удивлен и не счел нужным это скрывать.
— Никуда я не поеду, — повторила свой тезис Богачева. — Я себя здесь лучше чувствую, чем в Москве. И дочке моей здесь хорошо.
— Что вы ей сказали обо всем случившемся?
— Что папа в командировке. За границей... Я не могла. Она его обожала, — безо всяких эмоций сказала Богачева.
— Сколько ей лет? — на всякий случай поинтересовался Турецкий.
— Семь.
— Вы говорите, что останетесь здесь, но ведь через неделю ей нужно идти в школу, разве нет?
— Юля будет учиться в гимназии, где занятия начинаются первого октября. Там заботятся о здоровье своих учеников и дают им возможность побольше отдохнуть, — равнодушно проинформировала Богачева.
— Это хорошо, — согласился Турецкий. — Хотел бы я, чтобы и моя дочь училась в таком месте.
— Но с вашей зарплатой... — продолжила его мысль Богачева.
Он согласно кивнул. Она ему почти нравилась.
— А где она сейчас?
— В лагере. Здесь, в Крыму.
— Правда? Так бросайте все к черту и езжайте к ней, — предложила Богачева.
Турецкий ушам своим не верил. Посмотрел на Катин бокал: она выпила всего ничего.
— Что это вы такое несете? Я — следователь Генеральной прокуратуры России и приехал на Украину специально, чтобы заниматься делом вашего мужа!
Она взяла сумочку, недвусмысленно встала и подозвала официантку.
— Разговор еще не закончен, — сдерживаясь, прошипел Турецкий.
Богачева, видимо, поняла, что это не шутка, и попыталась исправить ситуацию:
— Я только хотела расплатиться.
— Запишите на мой счет, — сказал Турецкий подошедшей Вике.
— Не получится, — едва улыбнулась Богачева. — Я хорошо знаю эту гостиницу, здесь в кредит не дают.
Но официантка послушно выполнила просьбу Турецкого и удалилась. Богачева была откровенно удивлена. Но тем не менее пренебрежительно махнула рукой, и перед Турецким