появился и засиял как солнце шар чистого, золотого света.
Вот на лестнице уже и светло как днём. Теперь отчётливо видны все ступеньки… а так же обшарпанные перила и трещины на стенах.
Эльвин тоскливо огляделась.
Добравшись до низкой дверцы наверху, она убавила яркость шара и тихонько прошла в коридор, стараясь ступать как можно легче, чтобы не разбудить детей, если они вдруг уснули.
Почувствовав под ногами жёсткий вязаный коврик, Эльвин вспомнила, что забыла туфли у очага, но возвращаться в кухню уже не стала.
Пробираясь к детской, Эльвин с интересом задерживала взгляд на картинах, что висели на стенах с двух сторон от неё. Птицы. Кругом птицы. Птицы известные и неизвестные красиво и таинственно застыли в пространстве тонких тёмно-зелёных рам. А дальше цветные полоски, завитки и цветочки, нарисованные маленькими детскими ручками. Девушка замедлила шаг и на секунду остановилась у детского творения.
«– Интересно… – подумалось ей, – каково это, рисовать цветы, никогда не видя их вживую и зная о них только по иллюстрациям в книгах?»
Эльвин приоткрыла дверь детской и заглянула внутрь. В маленькой комнатушке стоял затхлый, спёртый воздух. Паул и Ритлин, прикрытые одеялом, крепко спали на матрасе в углу, а Рори лежал на разбросанных книжках со сказками и, сонно хлопая глазами, теребил в руках уши плюшевого кота.
Хоть пол, стены и потолок в комнате были обиты толстыми одеялами, увидев такую картину, Эльвин с ужасом всплеснула руками.
– Мальчик мой! – Эльвин взяла сыночка на руки и крепко прижала к себе. – Ты замёрз? Как ты тут?
Из дыры в одеяле на стене вылез Кланки и вяло плюхнулся рядом с ними.
– А вот и помощник наш. Совсем уморился тут с детьми, бедолага.
Она огляделась по сторонам. Маленький матрас был занят, а уложить Рори спать было больше не на что.
В голову Эльвин пришла лишь одна идея.
– Сейчас, подожди, дорогой. – Прошептала она сыну и, оставив его на минутку, принесла из спальни одеяло. Сложив его, она соорудила что-то похожее на кроватку, и положила в неё Рори.
Потом она собрала все книги в деревянный ящик, бросила туда же сдутый резиновый мяч, расставила у стены игрушки и устроилась на полу рядом с сыном.
Теперь душа Эльвин была более-менее спокойна. Она затихла и попыталась расслабиться. В открытую дверь детской через щели в крыше тянуло свежестью и ароматом горьких трав. Паул и Ритлин тихо сопели во сне. Повернувшись на бок, Эльвин потянулась потрогать, не замёрзли ли они, но их руки были тёплыми.
«– Привыкли малыши к такой жизни. – Подумала Эльвин, возвращаясь к Рори. – Бедняжки. Спасать вас надо отсюда, и ваших родителей тоже».
Она положила руку под щёку и закрыла глаза.
Кланки бесцеремонно перелез через её шею, цепляясь коготками за кожу, и с умиротворением зарылся в её длинные волосы. Время расплылось в темноте.
Тихий стук падающих с растений капель в огороде, детское сопение, едва слышные голоса с кухни – вот всё, что существовало сейчас.
Вот