к неприятельнице лицом, закинула руки за голову. Бюст ощутил свободу. Это был триумф плоти.
Красная леди попыталась скрыть смущение. Коснувшись пальчиком алых губ, она вытянула руку с импровизированной шпагой в сторону врага и шагом бретера, изготавливающегося к схватке, принялась описывать вокруг Моники окружность.
Глаза Моники не поспевали за телом в красном, двигавшимся вокруг нее по орбите.
– Стойте спокойно, мне нужно видеть вас со всех сторон, – процедила ассистентка.
Побежали секунды. С каждым шагом взгляд женщины с указкой становился все более уверенным. Оказавшись у Моники за спиной, она посмотрела на ее ягодицы взором профессионального оценщика скота.
– Круп немного великоват, – резюмировала ассистентка, уколов Монику в зад.
Та взвизгнула.
– Не нервничайте, пожалуйста. Если хотите стать натурщицей, вам следует привыкнуть стоять неподвижно.
Завершив круг, Красная леди вернулась в исходную точку. Моника, долго продержавшись с закинутыми за голову руками, хотела было сменить позу, как вдруг ощутила на локте наконечник пластиковой шпаги.
– Нет, нет. Так и стойте. Вы сделали все правильно – сразу приняли позу кариатиды.
Ассистентка развернулась и снова пошла по кругу, уже в другом направлении.
– Ноги как у фотомодели, длинноваты для классических форм, – очередной скребок по бедру.
– Бедра жирные, – укол рапирой в ляжку.
– Грудь… – женщины стояли лицом к лицу.
– Грудь… – повторила Красная леди.
Острие застыло в миллиметре от соска. Моника испустила слабый вздох. Пластиковое жало очертило линию бюста, скользнуло по шее…
– Подбородок чуть выше. Да, да. Вот так! Теперь вы гордая кариатида.
Прошла минута. Наконечник указки переместился на живот. Моника с испугом ждала, что Красная леди двинется ниже, но та вовремя остановилась. Женщина прокляла тот миг, когда решила пойти в салон. Руки ныли, позвоночник превратился в соляной столб. Моника закрыла глаза и застонала.
– Вы, устали? – ехидно спросила ассистентка.
Ответом был растерянный вздох.
– Вы слишком изнежены. Боюсь, вы нам не подойдете. Отдохните на диване и можете одеваться.
Моника прошагала к кушетке, поставленной у стенки к удобству посетителей. Ее талию украшал белый пояс, ноги обволакивали молочные чулки. Грудь была обнажена. Гулкий стук каблуков заглушал дыхание.
Красная леди не сводила с нее взгляда. Несостоявшаяся натурщица картинно коснулась ладонью лба и опустилась на кушетку. Туфли упали на паркет. Левая нога вытянулась, как у балерины при пируэте. Правое колено согнулось, и спина расплавленным свинцом потекла вниз. Подпирая затылок, рука тонула в шлейфе растрепанных локонов. Моника вздохнула.
– Как статуя, – процедила ассистентка.
– Да, да! – боковая дверь распахнулась. – Так точно. Мессалина работы Брюне!
Это был Скульптор.