А вы цветочки—лепесточки от любимых в книжке засушивали?
У одной из старух на лице появилась чуть заметная улыбка, лицо ее как—то разом посветлело и даже появился едва заметный румянец:
– М—м—м, было дело по молодости…
– А теперь представьте, держите вы в руках альбом, в котором не только памятные фотографии, но и тот засушенный цветок, и записка на маленьком обрывке бумаги…
Старушка еще больше зарделась, предаваясь мысленно воспоминаниями, паузой воспользовалась вторая:
– Да есть у меня один, где фотографии внука под пленкой, куда уж там чего вставишь!
– Так я говорю про такие, которые специально делают под все—все ваши воспоминания и памятные вещицы.
Тут старушки стали переговариваться между собой, вспоминая про своих любимых—детей—внуков, полностью потеряв ко мне интерес…
Ну, а я пойду поштампую—повырезаю листики для новой открытки.
Джулия @juliya_kovalska_
ЗНАКОМСТВО СО СТРАХОМ
– Располагайся уж! На, выпей, если желание есть, – Аля протянула рюмку с коньяком. – Ты уж прости, путы я сняла ненадолго – голову мыть неудобно. За тебя что ли?! – Аля шмыгнула носом и разревелась. Рядом ненужно валялись оковы, желающие скорее подобраться к тонким кистям.
Сквозь всхлипывания слышалось:
«Достало!» «Не хочу!» «Какого хрена ты мне мешаешь?!»…
Существо, похожее на дикобраза, что звалось Страхом, погладило девушку мягкой ладошкой. Бровки печально нахмурились «домиком», носик сморщился, и он залпом выпил коньяк.
– Я ж берегу тебя, – и шумно выдохнул, занюхав кусочком лимона.
⠀ Аля перебила, выпучив глаза:
– Бережешь?! Превращая в ветошь ленивую? У меня от постоянного саботажа не потенциал растет, а жопа!
– Не так уж и плохо, – тихо буркнул под нос Страх. И громче продолжил, – а если у тебя не получится? Вот смотри – собралась ты выставку устроить, а ее заплевали, обговняли. Как тебе будет? Или книгу выпустила, но получила только критику. Дальше ты так и будешь, рыдать в подушку и обрастать жиром… Короче, я экономлю твое время, нервы и лишние телодвижения.
Слезы на девичьем лице моментально высохли, а страдание сменилось гневным удивлением.
– Придурок что ли? А почему ты не допускаешь положительный вариант? Неужели я ни на что не способна?
На колючках Страха появились картинки. Там мама строго грозила пальчиком: «Так не делай», «Выбрось глупости из головы». Бабушка грустно кивала головой: «Займись делом, наконец». «Ты слишком заботишься о своих удовольствиях», «Ты эгоистка!» Кто—то сочувствует, высмеивает, не поддерживает…
– Надо тебе это снова пережить? Это же больно, – шепнул дикобраз.
Внезапно Алю, как оплеухой, осенило. Она бережно сняла фото, поблагодарила за опыт и аккуратно сложила в папку. Сделала четыре глубоких вдоха и смело улыбнулась. Она подмигнула Страху, плеснув в бокалы обжигающей жидкости:
– Я верю… В себя! Давай дружить, иначе… Я не хочу так больше. Хочу