каждый к своей технике. Двое бандитов были отправлены вперед. Отъезжая от холма, ведущий поравнялся с натянутой Вихревой леской. Поскольку, на этот раз, скорость была небольшая, он успел затормозить, лишь только она коснулась его переносицы. По рации он передал, что девушка не забывает за собой расставлять ловушки.
– Будьте крайне осторожны, – ответил Виктор Павлович, и выключив передатчик, чуть слышно, только для себя, добавил, – я уже и сам не знаю, чего ожидать от этой сучки.
Впередиидущий снял опасное приспособление, предоставив остальным возможность безопасного продвижения. Те же, постепенно отходя от пережитых ими волнений, выказывая перед атаманом показную браваду, шутили над тем, как они все-таки захватят беглянку, и как безжалостно будут ее убивать.
Мария же, ничуть не сомневавшаяся, что ее щадить никто не будет, гнала квадр-цикл, выжимая из него по возможности максимальную скорость. Проехав чуть более десяти километров, двигатель стал «кашлять» и постепенно заглох. Стрелка топливного датчика уверенно показывала нулевую отметку. Делать было нечего, дальше нужно было идти пешком.
Девушка успела пройти еще три километра, прежде чем на улице стало смеркаться, и постепенно опустилась темнота. Это была вторая ночь, которую наша героиня вынуждена была проводить в таежном лесу. Однако на этот раз она была одета, гораздо теплее и удобнее, для такого времяпрепровождения, поэтому чувствовала себя намного уверение. Костер разводить было нельзя, чтобы не привлекать к себе излишнего внимания.
Перекусив, Вихрева совсем было уже собиралась спать, как, вдруг, в направлении, противоположном тому, откуда она пришла, она заметила слабое мерцание. Так мог гореть только очаг, разведенный человеком. Девушка была далека от мысли, что, до смерти напуганные, бандиты (она была не так далека от истины) смогут опередить ее, но это могла быть так необходимая ей помощь, тем более, что интуиция ее, не просто говорила, она требовала идти вперед. Она чувствовала, что сердце в ее груди колотится, как сумасшедшее, и готово вырваться наружу, но это было не предчувствие чего-то ужасного, а напротив чувство, что предстоит встреча с чем-то давно утраченным, и бывшим таким дорогим.
Ни минуты не колеблясь, она отправилась на это сверкание. Постепенно оно становилось все ярче, пока четко не стали вырисовываться: костер, и одиноко сидящий возле него, спиной к нашей героине, человек. Услышав сзади себя шаги, он невольно, чуть заметно вздрогнул, и обернулся. Увидев друг друга, оба вскрикнули от неожиданности, и невольно воскликнули:
– Иван!? – удивилась Вихрева.
– Маша? – вторил ей Ковров, – Что ты здесь делаешь?
– Долго рассказывать, скажу лишь, что за мной гонится толпа озверевших и «отмороженных» придурков, непременно желающих меня убить. Но как ты здесь? Ведь сказали, что тебя…
– Давай сначала выслушаем твою историю, – обнимая, и целуя, любимую, произнес спецназовец, – а потом уже и я расскажу о своих злоключениях.
После