ответил тот.
Кэролайн почувствовала, как в ее душе, словно цунами, поднялась волна негодования. Это было выше ее сил, и промолчать она не смогла.
– Вам не за что извиняться, сэр, – огласила она, мельком глянув на Элроя и направив свой пронзительный пылающий взгляд на Дерека. – Наше опоздание обусловлено плохим самочувствием миссис Клер, уверена доктор, Флеминг сообщил вам.
Знакомое выражение, увиденное на ее лице, вызвало в душе Дерека волну воспоминаний: такое же презрение, такой же вызов во взгляде и такое же нетерпеливое ожидание его капитуляции – все это было знакомо и испытано не раз.
– И, тем не менее, доктор Флеминг опередил вас на двадцать минут.
– Но миссис Клер…
– Вы ее сиделка?
– Что? – изумилась Кэролайн.
– Вы ее сиделка? – повторил Дерек.
Элрой и доктор сникли, чувствуя себя неуютно. Эти распри не нравились им, и каждый про себя молил, чтоб мисс Уинкорт и капитан немного усмирили свой пыл и избавил их от нужды наблюдать за этими стычками.
– По вашей милости у нас нет горничной, ибо вы ненавидите женщин, капитан. Поэтому мне пришлось ее успокаивать и ухаживать, – немного слукавила Кэролайн, забыв, что доктор тоже был там.
– Доктор Флеминг сказал мне иное, ваша подруга в порядке, следовательно, ваше оправдание не более чем отговорка.
– Вы обвиняете меня во лжи?
Атмосфера за столом стала накаляться, в то время как мясо в тарелках уже заметно остыло (суп, который должен был подаваться, перед вторым блюдом был, увы, испорчен юным помощником кока, поварешка получил увесистый подзатыльник и был отправлен на бак).
– В очень неумелой лжи. А к женщинам я отношусь терпимо, но только не на своем корабле.
Элрой уже было открыл рот, чтоб вступиться за мисс Уинкорт, но одного короткого взгляда хватило, чтоб дать понять – то дело касается только его и Кэролайн. Дерек ожидал, что же она предпримет. После такого оскорбления любая другая девушка ушла бы, продемонстрировав, насколько ущемлено ее достоинство. Но ее реакция была иной.
– Вы правы, я была не до конца искренней, – наиграно вежливо произнесла Кэролайн, сменив интонацию на более мягкую. – Я пыталась избежать необходимости ужинать с вами. Простите, не с вами джентльмены, – обратилась она к двум другим, нарочно подчеркнув смысл сказанного. – Я вижу, вы необоснованно грубы со мной и при возможности, я бы с радостью избежала необходимости пребывать в вашем обществе. Но и вы только что оговорились.
– В самом деле? Как же я оговорился?
– Это не ваш корабль, капитан, а мой.
У Элроя на лбу вышла испарина, ибо только что сбылось его худшее ожидание. Он боялся, что капитан Алдарк не стерпит, если Кэролайн станет оспаривать его права на судне.
К счастью Дерек был терпелив.
– Досадно, – неясно ответил капитан, оставив этот вопрос открытым.
Дерек должен был обидеться или, по крайней мере, возмутиться