колбаса, за которую вы должны заплатить, стоит, как в моем случае, 1,69, – в ход пойдет любая мелочь, монеты всех стран мира. В моем кармане смесь польских грошей, литовских центов, русских копеек, азиатские и африканские медяки, на которых можно разобрать только номинал. Кстати, разборчиво отпечатанный номинал является обязательным условием допуска мелочи в оборот. Если у вас от деда-нумизмата осталась серебряная четверть пенса, на которой достоинство написано по-английски, пенсы не примет ни один меняла, можете выбросить. Потому что фальшивомонетничество, так же как и расчет не «полным» цинком (а торговец с плохим характером может проверить на детекторе напряжение каждой батарейки), карается изгнанием за границы нашего теплого и уютного рая. Размеры (ААА или АА), тип, а также возобновляемость элемента на его стоимость не влияют. «Один цинк» равен ста монетам или 1,2 вольтам и никак иначе.
Я выгреб из кармана жменю монет и спьяну не сразу заметил, что под ноги торговцу выскользнул небольшой футляр, закрытая плоская визитница. Тот хотел поднять, я наклонился, чтобы перехватить, но не успел: серебристая вещица уже была в его руке. «Это мое, мое! Не трогайте, пожалуйста! Отдайте!» Торговец удивленно отпрянул и уважительно подал мне находку; он и не собирался ее открывать. Я покраснел. Наверное, выглядел я чудиком. Когда отходил, заметил, что колбасник, у которого я покупал еду далеко не впервые, быстрым жестом прогнал мой цинк через детектор: кто его знает, чем может расплатиться такой псих.
Я стиснул холодную рыбку визитницы в левой руке и не выпускал, пока расплачивался за Гердины консервы, хлебец и двадцатилитровую бутыль воды. Тут и выяснилось, что я настолько согрелся медком у Цугундера, что забыл свои санки на его точке. Пластиковую дурынду с булькающей жидкостью пришлось тянуть за собой по обледенелому асфальту волоком. Про выражение Гердиной морды, пока она наблюдала мой балет на льду, и говорить нечего – сами догадаетесь. Но ее, наверное, можно было бы размещать на антиалкогольных плакатах.
Дома, после помещения в отравленный организм зажаренных на углях колбасок, земля перестала уплывать из-под ног, а выражение морды у Герды смягчилось. Я лопал хлебец, запивал сладким чаем – вкуса хлебец не имел, что нормально для выпечки, которая состоит из субститутов. Потому что ни пшеницы, ни ячменя в нашей местности не осталось. Закончил я свой обед жменей витаминок, без которых у любого в наше время очень быстро повыпадают от цинги зубы.
Гацак пробил две склянки, Герда устроилась рядом с батареей на дневной сон, я обновил аккумуляторы в осветительных приборах. Наконец звонок, шнур которого протянут от подъездной двери к моей квартире, звякнул, и начались визиты.
Первым пришел Доктор. Он всем своим видом опровергал седой и добродушный образ Айболита из детской сказки. Стереотипы нужны для того, чтобы лучшие из нас никогда им не соответствовали. А кто, как не лучшие, остаются в ремесле спасения человеческой жизни, когда в операционной темно и холодно,