злодеяниях, подозрениях, загадках, и, возможно, ребенок мог бы донести до Кайо чистую правду, указывающую, как можно отомстить.
Мальчик поднял лицо вверх и прищурился:
– Звезды.
– Ее убили звезды? Что еще за чушь?
– Королева умерла, когда ей об этом сказали звезды, – пожал плечами мальчик и затрясся в злобе: – Они здесь контролируют совершенно все.
Пророчество. Кайо почувствовал неприятное ощущение в желудке.
– Как тебя зовут? – спросил он.
Парень испугался и посмотрел мимо Кайо, словно ему не понравился вопрос. Кайо обернулся.
Из-за деревьев появилась женщина.
– Бан, позволь мне поговорить с этим человеком, – произнесла она медовым тоном.
Мальчик умчался.
Кайо ждал пошатываясь. Он ощущал приближающуюся беду.
Женщина молча шагнула к нему. Она была одета в типичную для острова одежду: туника с подвязкой поверх рубахи и юбок, на ногах – жесткие сапоги. Тяжелые черные кудри обрамляли прекрасное лицо – лесная женщина, дух Белого леса. Когда незнакомка жестом показала Кайо, что он должен к ней присоединиться, мужчина не стал сопротивляться, и они вместе пошли на окраину леса.
Они остановились у деревьев, глядя на Полевую звезду. Они были в неглубокой долине с изрезанной травой, покрытой каменными башнями и колоннами ракушек, сложенных человеческими рукам, высотой до талии или до колен. Длинные плиты серой скалы были установлены в виде алтарей с выгравированными на языке деревьев царапинами. На каменных нагромождениях и плитах стояли оплывшие свечи, некоторые из них были толстыми и качественно сделанными, другие – тонкими и бледными. Кайо вдруг увидел двух жрецов в белых одеждах, с длинными факелами, освещающими все вокруг.
За жрецами шла безмолвная процессия.
– Это и есть король, – произнесла женщина. – Лир и его двор, его дочери и некоторые иностранные гости идут зажечь новые свечи у небесной кровати ушедшей королевы.
Брови Кайо сошлись, от горя он сжал челюсти. Пламя каждой свечи было звездой, колеблющейся и мерцающей в долине. Иннис Лир усеивали поля памяти, но это было величайшим из всех существующих. Близким умерших нужно было только поставить свечу, и звездные жрецы зажигали их каждую ночь. Король Лир дарил свечи всем, кто просил, как слышал Кайо, поэтому-то Звездное поле всегда светилось и мерцало как рай, спустившийся с небес. Достойный мемориал для такой женщины, как Далат.
– Пойдем, – произнесла женщина.
– А ты кто такая? – резко и с оттенком грусти спросил Кайо.
– Брона Хартфар, я была подругой твоей сестры – королевы. Я помню тебя, когда ты был моложе и гордился тем, что находишься рядом с ней.
– Брона, – повторил Кайо. И это имя заполнило каждый уголок его рта.
Они осторожно спустились на Звездное поле, кружили, чтобы присоединиться к концу процессии, плывущей через свечи и стоячие камни к широкой известняковой плите, сиявшей под полной луной.
Брона взяла Кайо