это ваш брат?
– Нет. Наполеон – наша собака. Вернее, собака сестры. Но я не могу их оставить.
– Я сгораю от любопытства, мисс Свифт: пес получил кличку из-за восхищения императором или презрения к побежденному врагу?
– Ни то ни другое, конечно. Когда мы нашли пса, мокрого и дрожащего, у двери черного хода, шерсть была такой грязной и свалявшейся, что голова его была похожа на треуголку, которую мы видели на портрете Наполеона. Бедняжка был больной и голодный, и мы взяли его домой, чтобы вылечить. Джозефина накормила его, отмыла и подстригла. Песика она полюбила с первого взгляда и назвала Наполеоном.
Герцог немного подумал, прежде чем спросить:
– Какой он породы?
– Скайтерьер. Должно быть, он жил у хозяев, потому что явно выдрессирован. После того как он оправился, мы стали выводить его по утрам и вечерам на прогулку в надежде найти владельца, но никто ни разу не остановил нас, чтобы справиться о нем, а он никогда не пытался сбежать.
– Должно быть, нашел свой настоящий дом.
– Да, и мне приятно думать об этом. И я рада, что вы поняли, почему я не могу стать компаньонкой ваших сестер. У меня слишком много обязанностей, чтобы брать на себя новые.
Герцог подумал, потом спросил:
– Наполеон маленький пес?
– Относительно, – осторожно обронила Эсмеральда.
– Прекрасно. В таком случае привозите обоих.
Желудок так скрутило спазмом, что рука ее невольно легла на живот:
– Вы шутите, ваша светлость?
Гриффин медленно покачал головой и, считая вопрос решенным, заговорил обыденным тоном:
– Я хочу, чтобы вы жили на одном этаже с моими сестрами. Джозефина поселится в детской: там всегда есть слуги, так что по вечерам она не останется в одиночестве, когда вы будете выезжать. Наполеон, разумеется, будет с ней.
С трудом выровняв дыхание, она все же выдавила:
– Моя сестра и Наполеон смогут жить в вашем доме?
Его голос заметно смягчился:
– Я ведь уже сказал – какой смысл повторять?
– О да. Простите. Трудно в это поверить: я и надеяться не могла.
– Однако имейте в виду: я не позволю, чтобы сестра отвлекала вас от работы, и не желаю слушать жалобы соседей, что по ночам их будит вой и лай.
– Нет-нет, Наполеон редко лает, но…
О чем она думает? Не может же она и правда ехать к герцогу? Он более чем справедлив, а ей очень нужны деньги, но тем не менее…
Словно ощутив ее колебания, он усмехнулся:
– Я еще не услышал ваше «да», мисс Свифт.
– Не могу, – прошептала она серьезно. – Боюсь, меня удерживает еще одно обстоятельство.
– У вашего пса тоже есть сестра? – улыбнулся герцог.
– Нет, – с улыбкой, несмотря на колотившееся сердце, ответила Эсмеральда.
– Брат? – не унимался Гриффин.
Она понимала, что он шутит, и почему-то застыдилась. Что бы еще придумать, как обойти правду? Ничего в голову не приходило, поэтому, судорожно сглотнув, она выпалила, опасаясь, что передумает:
– У меня