слабее его. Крепких и спортивных ребят он обходил стороной.
– Так что ты скажешь, ты дремал или нет? – допытывался Алексей. – Если ты не дремал, то почему раньше не заступился за эту плаксу?
Стас ничего не ответил, он просто встал и ушёл проверить удочки.
Алексей не стал и дальше доставать Стаса, он просто махнул на него рукой и принялся за уже остывшие сосиски.
Стас превосходил Алексея в физическом плане, но это не давало ему повода преподать обидчику воспитательную трёпку, потому что Стас доминировал ещё и в умственных способностях. Тем более он хорошо знал Алексея, который, получив от Стаса по шее, припомнил бы ему в искажённом виде, будто Стас его избил, когда тот был пьяный и был не в силах защититься и всё в том же духе. Поэтому Стас просто держал всё в себе, ссылаясь на то, что у Алексея, кроме него и Тимура, совсем нет друзей.
Тимур в своей палатке уже крепко спал. Стас тоже отправился отдыхать. А Алексей, подкинув в костёр пару поленьев, остался лежать на покрывале у костра, допивая остатки своего пива. Впоследствии Алексей так и уснул под открытым небом, но проспал он там недолго. Стоило костру прогореть, как парень тут же озяб и, пробудившись ото сна с ещё хмельной головой, увидел, что уже светает. Но так как
Алексей был груб и невоспитан, и не мог оценить всю эту естественную лепоту, то он просто отправился в палатку, закутался в одеяло и тут же засопел.
ГЛАВА 3
СОБЕСЕДНИК
За грубым столом, более похожим на верстак, чем на стол, сидел задумчивый человек с бородой. Он скрестил руки на груди и беспрерывно смотрел на старые часы, которые висели над столом.
Стекло циферблата было покрыто изрядным слоем сажи. Складывалось впечатление, что он их пытался загипнотизировать. Человек с бородой судорожно тряс ногой под столом. Терпение его было на пределе. Как бы он хотел знать способ, чтобы переступить через этот предел и с облегчением вздохнуть…
– Нет, ты, наверное, ошибся, – сказал он вслух, – он не придёт.
Взволнованный мужчина был одет в засаленную фуфайку. Слой грязи и сажи, особенно на рукавах, был настолько большой и плотный, что первоначальный цвет фуфайки распознать было уже невозможно. На локтях были пришиты латки из кожзаменителя. Из-под латок торчали куски ваты. Левый карман был наполовину оторван, и на том месте материя была намного чище. Можно было предположить, что изначальный цвет был светло-коричневым, почти оранжевым. Фуфайка была застёгнута на две пуговицы. Между пуговицами были заткнуты грязные тряпчаные рукавицы. Под фуфайкой был тёмно-красный свитер с надписью «Canada». Также на нём были надеты ватные штаны, такие же грязные и засаленные, но целые. Картину довершали старые грязные ботинки с высокой шнуровкой. На голове должна была быть серая растянутая шапка, но в данное время она мирно лежала на столе. Бубон у шапки отсутствовал.
Лицо человека с бородой выражало тревогу. Брови были насуплены. Взгляд