ощущения. После достала массажное масло и принялась тихонько разминать поясницу Яромира. Это отвлекает от болей в нижней половине тела.
– Ярек у нас добрый, хороший, сильный, – тихонько повторяла я. – Ярек надёжный, смелый. Ярек прекрасный друг.
Я убеждена в том, что человек – это не просто мыслящий и передвигающийся кусок мяса. Человек обладает сложнейшей психикой, и от того, как она настроена, зависит его способность к преодолению невзгод, трудностей, болезней. Лечит человек себя сам, а когда не справляется, зовёт на помощь лекаря, и тот вытаскивает его из ямы недуга. Лекарства, физиотерапия и прочие меры – это только средства. Главное – настрой пациента. Если человек сам не желает выбираться или не верит в саму возможность спасения, никакие средства не помогут.
Через пятнадцать минут, показавшихся мне сутками, а Яромиру, должно быть, вечностью, боль его отпустила. Мышцы расслабились, распрямились, и Ярек снова стал добрым, красивым гигантом, каким он был всегда.
Я отёрла салфеткой пот, градом катившийся по его лицу, и погладила Ярека по волосам. Я так давно об этом мечтала, только не хотела признаться даже себе самой! Оказалось, что волосы Яромира сказочно приятны на ощупь и пахнут Солнцем, ветром и степными травами. Хотелось гладить и гладить их до бесконечности, но он поймал мою руку и принялся целовать её своими горячими, немного потрескавшимися губами, приговаривая:
– Яничка… добрая моя… милая… нежная…
Да, Яничка у нас очень добрая и нежная! Сначала обидела Ярека, потом отваляла дяденьку в пыли, после отматерила защитников… Это ещё не вспоминая о том, что Яничка наговорила с утреца Светусику!
Спорить я с ним, однако, не стала. Пусть говорит, что хочет, главное, чтобы не болел.
С последним дела у нас обстояли, как вскоре выяснилось, неважно.
Осматривая красное, распухшее колено Яромира, я заметила на нём не то чтобы очень свежие, но недавние послеоперационные рубцы. Два месяца назад Ярек перенёс сложнейшую операцию на колене, и сейчас находился в стадии реабилитации. Доктора строжайше запретили ему участие в матчах, только лёгкие нагрузки на уровне любительского спорта. Яромир Збогар выпал из своей команды примерно на год, и буквально не знал, куда себя деть.
Матч на вытоптанном пустыре и последующая длительная пробежка по асфальту… Какой ужас!
Я сказала Яромиру, что днём он обязательно должен наведаться в клинику. Он нехотя согласился после того, как я пообещала поехать с ним.
– Вам надо хорошо выспаться, Ярек, – сказала я, поглаживая его по руке.
– Почему ты до сих пор говоришь мне «вы», Яничка? – Спросил Яромир, глядя мне прямо в глаза.
В его глазах светились сейчас тёплые, золотистые огоньки. Не было никакой возможности сопротивляться его обаянию, да, и желания, в общем-то, не было никакого.
– Я боюсь сказать лишнего при Милане. Боюсь при нём обратиться к тебе на «ты». Боюсь показать своё чувство