поднялась и пошла к выходу. Возле двери обернулась и в сердцах сказала:
– Если бы меньше было таких бессердечных руководителей у власти, ничего бы подобного у нас в стране не было. О себе, небось, уже позаботились: и дача, и машина – все сделали. С утра и до вечера о себе печетесь, да о чужих женщинах помышляете. – В гневе, она с силой хлопнула дверью.
Вернувшись с Валентиной Ивановной из шахтоуправления, Руслан увидел в квартире нескольких женщин. Большинство из них он знал. Две сидели у раздвинутого стола, на котором лежала бабушка. Остальные находились в его комнате. Руслан вместе с Валентиной Ивановной подошел к столу, посмотрел на восковое лицо бабушки, узнавая и не узнавая родные черты. Горечь подкатила к горлу и слезы жалости, безысходности и отчаяния покатились из затуманенных глаз.
Валентина Ивановна взяла его за руку, вывела в его комнату, где слышался негромкий разговор.
– Ну что? – спросила у Валентины Ивановны одна из женщин, повязанная черным платком.
– Шахта не может оказать помощи, – устало произнесла Валентина Ивановна и присела на краешек Руслановой кровати. – Придется самим что-то делать. Думала обратиться в больницу, где работала Светлана, но, насколько мне известно, там тоже несколько месяцев зарплату не выплачивают. Говорят, им даже бинты не за что купить.
– А, может, в горсовет обратиться? – подсказала женщина в черном платке, и добавила, – мы же за них голосуем.
Валентина Ивановна посмотрела на стоявшего у двери Руслана.
– Придется, Русланчик, ехать в горсовет. Другого выхода нет.
В приемной заместителя председателя горсовета, кроме секретарши, изящной белокурой блондинки, никого не было. Она вскинула подсиненные веки на посетителей.
– Нам к заместителю председателя горсовета Накопляеву по вопросу похорон, – сообщила Валентина Ивановна.
– Сейчас там начальник милиции, подождите, – ответила секретарь и жестом указала на ряд стульев.
Ожидали долго. Валентина Ивановна не раз посматривала на руку, где были часы.
– Нам же сегодня хоронить! – не выдержала она. – Жара такая стоит.
Секретарь исподлобья взглянула на нее, пожала плечами. Опустила глаза к столу.
Руслану показалось, будто время вообще остановилось. Появилась неприязнь к расфуфыренной секретарше.
– Девушка, – просяще сказала Валентина Ивановна, – не я прошу, сирота, – она показала на Руслана, – бабушка у него умерла. Ни родителей, и ни никого у него не осталось. Сейчас же лето, жара, поймите. Больше суток тело не…
Секретарь взялась указательными пальцами с ухоженными перламутровыми ногтями за виски, потерла их, будто снимала напряжение от долгого умственного труда. Взглянула на опухшее от слез лицо Руслана.
– Ладно, потревожу шефа, – вздохнула она и, решившись, подняла трубку. – Владимир Федотович, – елейным голоском произнесла она, – вас ожидает женщина с мальчиком по вопросу похорон… пусть зайдут?…
Она положила трубку.
– Заходите, –