получше, но Кирста по собственной воле перебралась в дешёвую комнатушку со страшными обоями и живописным видом на старый зелёный двор, заросший высокой травой. Денег с подработки хватало ровно на то, чтобы рассчитываться с хозяевами.
Семья и школа – вот два кита, на которых строится характер со всеми его недостатками и комплексами. Семья закладывает базовое мироощущение и самооценку, и чем они здоровее, тем лучше. Чем сплочённей семья и крепче поддержка родных, тем больше у ребёнка шансов выстоять перед внешними невзгодами, не сломавшись и сохранив светлый взгляд на мир. Школа – первое долгосрочное знакомство с обществом и поиск своего места в нём. Именно этот опыт закрепляет и корректирует уже имеющиеся у ребёнка модели поведения, и именно исходя из него он будет во взрослой жизни оценивать свои возможности, перспективы, способности и таланты.
Пожалуй, мы часто недооцениваем ту власть, которую над нами имеет детство, а ещё меньше – присущий нам пол. Это и более гибкий путь к выживанию и совершенствованию вида, и мощная психическая сила, кардинально ограничивающая сознание. Если бы окружающие воспринимали Кирсту не по полу, а по личности, ей бы легче было абстрагироваться от своей связи с матерью. Однако собственное отражение в зеркале с неумолимой жестокостью напоминало ей каждый день о том, что она есть плоть от плоти того, кого она презирает, и образ собственного тела производил на неё большее впечатление, чем схожесть характера с отцом. Мы так часто не видим самого главного и так легко обманываемся внешней личиной, которая по сути есть пустышка. Не горький ли это парадокс нашего разума? Однако общество так устроено, что в первую очередь судит по внешним критериям. Ведь зрительная информация – самая быстрая и, следовательно, простая для восприятия, и вместе с тем – самая обманчивая.
По мере того, как дело шло к выпуску, между студентами начались толки о трудоустройстве. Эфемерная взрослая жизнь, казавшаяся всегда чем-то недостижимо далёким, как мираж, вдруг резко приблизилась, нависла, стала реальностью. Тогда Кирста наконец осознала невыгодность своего положения и то слабое доверие, которое она вызывала в глазах потенциальных работодателей. Не желающая иметь никаких связей с матерью, не уверенная в том, что нужна собственному отцу, который не навестил её в последний год и даже последнее письмо написал не такое длинное, как обычно, сообщая о рождении нового ребёнка (тоже девочки!) Кирста, правда, совсем не представляла, как будет дальше жить. От природы впечатлительной, ей часто представлялось, как она приходит на собеседование, как не может ответить ни на один вопрос и как ей говорят, что такие никчёмные работники им не нужны. Эти грозные, с каждым разом становившиеся всё уничижительнее в воображении слова из уст работодателя повергали её в нервический ужас, и, чтобы как-то совладать с ним, она пыталась утешить себя, что будет неплохо жить, даже работая продавщицей фруктов. Так она просиживала в одиночестве