защищать свою территорию, совсем как в те времена, когда я просто торговал себе с тележки в Ист-Энде. Что за народ – постоянно кто-то пытается влезть на твою территорию. Ты не поверишь, сколько нашего брата, бестелесных духов, уже пыталось присоседиться тут ко мне. Но я всем дал от ворот поворот, вот так-то, – не люблю я шумных компаний. Хотя есть и такие духи, которые любят устраиваться общиной, но я не такой – мне привычней, когда я сам по себе. И моему парнишке так поспокойней будет. А когда тут будет проходной двор – так он, чего доброго, забеспокоится. Глядишь, надумает, что пора завязывать с этим делом. А мне тогда куда? Словом, ты меня понял? Вот и хорошо. Так что давай допивай и катись отсюда.
Острый язык и типичный для кокни акцент и вправду выдавал в этом духе бывшего уличного торговца (лоточника, как говорят сами англичане), привыкшего петлять со своей нагруженной нехитрым товаром тележкой по улицам лондонского Ист-Энда. Чувствовалось, что в основе его нежелания расставаться с этим местом лежал страх, – похоже, он и впрямь был готов цепляться за него целую вечность. Конечно же, сам Брайен и не подозревал, что в нем угнездился бестелесный дух, да к тому же кокни. Не догадывался и о том, что это он, этот самый бестелесный кокни, поглощал все то спиртное, которое молодой человек с такой готовностью поставлял ему. Хотя, если уж на то пошло, Брайену повезло хотя бы в том, что дух-кокни отгонял от него других духов, которые в противном случае устроились бы в нем настоящим табором.
– Ты уверен, что не хочешь составить нам компанию? – спросил я снова. Так-сяк проглотив свой напиток, я уже готов был отправиться восвояси. – Ты не пойдешь в ад, обещаю тебе. Вот он ад, уже здесь, у нас под ногами. А Свет сделает тебя свободным. Так почему же ты не хочешь идти?
– Да пошел ты сам! Выметайся и оставь меня в покое, слышишь? – закричал он, свирепо замахав на меня руками.
– Что ж, дело твое, – ответил я ему.
«Однако же как отсюда выбраться, в самом-то деле? – подумал я. – Легче сказать, чем сделать». На какой-то миг мне показалось, что я уже оставил тело Брайена, но, похоже, я все проделал так неловко, что секунду-другую он повел себя так, будто у него схватки начались. Он все еще сидел на своем табурете у стойки бара, носком одной ноги едва касаясь земли, а другой упираясь в круглую рейку табурета – на нее, собственно, и приходился весь его вес. А когда он дернулся, эта нога соскользнула с рейки, и получилось так, что на какое-то мгновение он полностью утратил равновесие. На пол он все-таки не свалился, достаточно быстро восстановив равновесие. Но вот содержимое его стакана выплеснулось на Джеймса, облив того с ног до головы, пока Брайен качался и хватался за все подряд, чтобы не рухнуть на пол окончательно.
– Думаю, на сегодня вы свою норму выполнили, – прокомментировала это все Венди.
Брайен шумно запротестовал, по-прежнему не имея ни малейшего представления, что заставило его свалять такого дурака.
Брайен был еще, можно сказать, в полете, окатывая своей выпивкой Джеймса, когда кто-то пронзительно вскрикнул.