От Второго Иерусалима к Третьему Риму. Символы Священного Царства. Генезис идеократической парадигмы русской культуры в XI–XIII веках.. Владимир Ларионов

[56] [56]. Особого внимания должен заслуживать этот наиболее ранний портрет князя Владимира, в частности его одеяние византийского василевса, на котором видно изображение двуглавого орла. Мы можем даже восстановить и цветовые соотношения этой эмблемы на плаще. Орел был изображен светлой краской, скорее всего желтой, на красном поле круглого картуша. Самое примечательное в этом изображении двуглавого орла на одежде князя то, что подобные изображения, по сохранившимся византийским материалам, дают даты более чем на сто лет моложе указанной фрески Киевской Софии. Тем не менее перед нами не просто портрет князя-заказчика, но византийского василевса с атрибутами и эмблематикой, приличествующими титулу, увековеченный в монументальной живописи главного духовного символа новой христианской державы. «В отличие от Византии, где ктиторские композиции помещались в храмах в нартексах или в пределах, а в Софии Константинопольской и в галереях, в Софии Киевской значительная по размерам ктиторская фреска находилась в центральном нефе… Таким образом, в системе символов Софийского собора ктиторская фреска утверждала равное участие христианской Руси, персонифицированной в правящей династии, в земной Церкви, тогда как строитель Софии Киевской Ярослав (Владимир (?). – Авт.) и члены его семьи симметрично и органично включены в единое с причащающимися апостолами сакральное пространство»[57] [57]. А. Поппэ считает, что процессия 12 членов княжеского семейства является пространственной репликой на процессию апостолов в алтаре. «Он пришел к выводу, что фреска становится видимым символом апостольской миссии династии среди своих подданных, портретные изображения которых персонифицировали идею Божественного вручения земной власти Ярославу и его семье»[58] [58]. Данная ктиторская фреска зримо воплощала высший сакральный идеологический и политический статус правящей на Руси династии христианских князей.

      Софийский собор в Киеве становится центром обширной сакральной топографической композиции. Новые оборонительные сооружения Киева венчаются Золотыми воротами, что уже точно уподобляет топографию города не только Константинополю, но и Иерусалиму. По древнему христианскому преданию Спаситель въедет в святой Град при своем втором пришествии через Золотые ворота, которые в Иерусалиме были заложены при султане Сулеймане Великолепном. Золотые ворота Киева выступали символом нового царствующего и священного града. «Новому Святому городу приличествуют “свои” Золотые ворота: “В них, как предполагалось, Христос войдет в Киев – как Он входил когда-то в Иерусалим – в конце времен и благословит стольный град и землю Русскую”»[59] [59]. Вся эта идеологическая программа созидания нового священного топоса в Киеве была перенесена позднее князем Андреем Боголюбским на Север, где он создает уже «Новый Киев» в качестве наследника «Ветхого Киева», а через него Царьграда и Иерусалима – град Владимир. На горе древнего детинца Владимира