дорогой Дермот! – гневно воскликнул сэр Эйлингтон.
– Я вам говорю, я в это не верю, и все равно, даже если это так, мне все равно. Я люблю Клер. Если она уедет со мной, я увезу ее отсюда, далеко, туда, где ее не достанут врачи, сующие нос в чужие дела. Я буду ее охранять, заботиться о ней, оберегать ее своей любовью.
– Ты не сделаешь ничего подобного. Ты сошел с ума?
Деромт презрительно рассмеялся.
– Именно этого от вас и следовало ожидать.
– Пойми меня, Дермот. – Лицо сэра Эйлингтона покраснело от сдерживаемых чувств. – Если ты это сделаешь, совершишь этот позорный поступок, это конец. Я лишу тебя содержания, составлю новое завещание, и все мое состояние достанется различным больницам.
– Делайте со своими проклятыми деньгами все, что хотите, – тихим голосом произнес Дермот. – У меня будет женщина, которую я люблю.
– Женщина, которая…
– Скажите только слово против нее, и, клянусь богом, я вас убью! – закричал Дермот.
Тихое позвякивание стаканов заставило обоих резко обернуться. В горячке ссоры они не слышали, как вошел Джонсон со стаканами на подносе. Его лицо сохраняло невозмутимое выражение хорошего слуги, но Дермот задал себе вопрос, сколько он успел услышать.
– Больше ничего не надо, Джонсон, – коротко сказал сэр Эйлингтон. – Ты можешь идти спать.
– Спасибо, сэр. Спокойной ночи, сэр.
Джонсон удалился.
Мужчины переглянулись. Короткий перерыв заставил бурю утихнуть.
– Дядя, – сказал Дермот, – мне не следовало так с вами разговаривать. Я хорошо понимаю, что, с вашей точки зрения, вы совершенно правы. Но я уже давно люблю Клер. То, что Джек Трент мой лучший друг, до сих пор мешало мне поговорить о своей любви с самой Клер. Но при данных обстоятельствах этот факт потерял значение. Мысль о том, что деньги могут меня остановить, абсурдна. Думаю, мы оба сказали все, что нужно было сказать. Спокойной ночи.
– Дермот…
– Право же, дальнейший спор ни к чему. Спокойной ночи, дядюшка Эйлингтон. Простите, но это все.
Дермот быстро вышел, закрыв за собой дверь. В коридоре было темно. Он прошел по нему, открыл парадную дверь и вышел на улицу, захлопнув ее за собой.
Такси только что высадило пассажиров у дома дальше по улице, и Дермот подозвал его и поехал в галерею Графтон.
В дверях бального зала он стоял минуту, сбитый с толку; голова у него кружилась. Бравурная джазовая музыка, улыбающиеся женщины – словно он попал в другой мир.
Может, ему все это приснилось? Невозможно, чтобы тот зловещий разговор с дядей имел место в действительности. Вот мимо проплыла Клер, похожая на лилию в серебристо-белом платье, тесно облегающим ее стройную фигурку. Она улыбнулась ему, лицо ее было спокойным, безмятежным. Наверняка это все было сном.
Танец подошел к концу. Клер тут же очутилась рядом с ним, улыбнулась, глядя в его лицо. Словно во сне он пригласил ее на танец. И вот уже Дермот обнял ее, и снова заиграла веселая музыка.
Он почувствовал, что она слегка замедлила темп.
– Устали? Хотите остановиться?
– Если