можно. Рост ориентировочно 170 – 175 сантиметров. Грунт с его подошв гораздо интереснее: бетон, цемент, извёстка. Очевидно, часто бывает на стройке. Оба преступника – брюнеты. Об этом говорят найденные на поверхности паласа волоски. У того, который толще, волосы потемнее. Не исключено, что он цыган. По дактилоскопии результат, увы, отрицательный. Все найденные в квартире отпечатки принадлежат либо хозяину, либо горничной. Никаких других отпечатков нет. Зато есть следы ММП (ММП – специальный крем, который втирают в ладони для предотвращения дактилоскопических отпечатков; используется в работе спецслужб).
Лицо нашего шефа вытянулось.
– Ого! Откуда он у них? Его ведь так просто не достать. Ладно, разберёмся. Что с тайником?
– Анализ собранной там пыли позволяет заключить, что в тайнике находилась обычная ситцевая ткань, – ответствовала эксперт. – Либо тряпка, либо мешочек. А вот то, что было в неё завёрнуто, установить не удалось. Могу только сказать, что это был небольшой предмет прямоугольной формы размером пять на восемь сантиметров. Контейнер, коробка, шкатулка – что-то типа этого. Причём, его не так давно доставали. Доставали и снова возвращали на место.
– Когда? Хоть примерно, – подался вперёд Орлов.
– От трёх до шести месяцев, – пояснила Лида. – Точнее сказать не могу. – Пыль в закрытом пространстве скапливается гораздо медленнее.
– Хоть так, – проворчал наш шеф; на лежащем перед ним листе бумаги появился очередной восклицательный знак. – Ладно, заканчиваем говорильню – и вперёд. Чурсин работает по Здановскому. Зильберман занимается сбитым. Дима, тебе задача ясна?
– Так точно, Михаил Степанович, – кивнул Зильберман; в то утро он был какой-то понурый; но мы не докучали его расспросами о причинах этой понурости; мы знали, что у Зильбермана была очень больная мать, и относили их на неё. – Дуть в морг, снять отпечатки, зафиксировать основные приметы, сфотографировать – и в картотеку.
– Всё правильно. Если у нас по нему ничего нет – пошлём запрос в МВД. Ну, а с тобой, герой, – Орлов повернулся ко мне, – мы поедем устранять твои ночные недоработки.
Глава пятая
Интуиция нашего шефа в очередной раз оказалась на высоте. Машина «верблюда» стояла в соседнем, по отношению к дому Здановского, дворе. Это была белая «Ливадия» – последнее «чудо отечественного машиностроения», как иронично передразнивали слоганы рекламных проспектов знающие автомобилисты. Повод для иронии у них, безусловно, был. Дело в том, что «Ливадия» являла собой точную копию американского «бьюика». А чтобы плагиат не просматривался уж очень явно, умельцы САКа (Симбирского автомобильного концерна – завода, где производилась эта модель) снабдили её иной формой фар. На этом их собственное конструкторское творчество исчерпывалось.
Лида затеяла свою обычную служебную возню с нигидриновым пульверизатором и дактилоскопической плёнкой. Мы же с Орловым вступили в беседу с дворником.
Я в очередной