восторженно и были полны энтузиазма, но для Йена смысл дня сменился; его настрой был безнадежно утерян, и даже жизнерадостность толпы, казалось, угасла.
На стеле, рядом с листовкой, кто-то сделал идиотскую надпись карандашом: «Кэтрин Хепбёрн отхлестала его плеткой по заднице!» Что-то в абсолютной неуместности этой надписи расстроило Йена еще больше, поэтому он отошел от стелы и заторопился через толпу в Нельсон-холл.
Обычно «литературное творчество» было его любимым уроком. Конечно, среди студентов всегда находилось несколько дутых величин – псевдоинтеллектуалов с настолько запутанными концептуальными идеями, что они никогда не смогли бы изложить их на бумаге. Это были люди, которые хотели писать, постоянно об этом говорили, но никогда в реальности не писали. Впрочем, большинство студентов были мотивированными интересными личностями с правильными творческими импульсами.
Однако в этом семестре класс казался сборищем никчемушников.
Конечно, все еще могло измениться – в этом и была одна из прелестей литературного творчества: его непредсказуемость, – но Эмерсон уже попросил каждого студента написать что-то не для обсуждения, а для его собственного понимания преподавателя, чтобы знать, кто чем интересуется, и определить уровень подготовки своих учеников. Все образцы, за одним странным исключением, были или очень плохими, или очень скучными. Апдайк оказался примером для подражания среди «серьезных» учеников. Многие работы были посвящены интеллектуальным разборкам в безликих квартирах Нью-Йорка или в бесцветных жилищах среднего класса на Восточном побережье.
Единственным исключением был паренек по имени Брант Килер[25], которого сегодня в классе не было и чьего лица Йен не мог вспомнить.
И который представил всего одну страницу чистейшей порнографии.
Стиль Килера был ясным, отточенным и броским. Описание страсти мальчика-тинэйджера к его не достигшей еще половой зрелости сестре было подлинно эротичным. Но вся тональность текста, та легкость, с которым Килер писал о своем предмете, не на шутку насторожила Йена.
Маленькая девочка, большой осел.
Он надеялся на то, что студент сегодня появится на занятиях, но, когда закончил раздавать сочинения, понял, что в руках у него осталось два, и одно из них принадлежало Килеру.
Занятие обещало быть долгим.
Йен присел на край стола и повернулся лицом к аудитории.
– Ну что ж, – начал он, – сегодня мы поговорим о структуре…
Закончив занятие, Йен прошел через длинный холл к лестничной клетке, следуя за группой студентов, одетых в футболки с одинаково закатанными рукавами, открывавшими татуировки на их руках. Все татуировки были посвящены одному и тому же – названиям подпольных рок-групп, пользующихся в настоящее время особой популярностью.
Что же это за люди, которые используют собственное тело, собственную кожу для рекламы не вполне вразумительных местных музыкантов?
Серьезность, с которой эти студенты относятся к своей музыке, угнетала