Слова в дни памяти особо чтимых святых. Книга четвертая. Август
но, хотя и старался святой князь быть справедливым и ровно относиться ко всем своим детям, не лежала у него душа к сыновьям наложниц его былых языческих страстей. Особенно трудно было ему со Святополком. Сердечную же любовь испытывал он к двум младшим, в христианском законном браке любимой женой, византийской царевной Анной, рожденным: Борису (986–1015) и Глебу († 1015), во Святом Крещении Роману и Давиду.
(По поводу происхождения святых Бориса и Глеба среди историков шли и, кажется, до сих пор идут споры. Дело в том, что в Иоакимовой летописи их матерью названа царевна Анна, а в «Повести временных лет» преподобного Нестора – болгарка (болгарыня). Однако это противоречие лишь кажущееся. Представительница Византийского царского дома, ставшая женой равноапостольного князя Владимира, – царевна Анна была двоюродной сестрой императоров Византии Василия и Константина и дочерью болгарского царя, то есть болгаркой по отцу. Жизнеописатель, подчеркивая происхождение святого Бориса от императоров Византии, говорит: «По-царски сиял он».)
Младших, любимых своих детей святой князь Владимир долго держал при себе, сам воспитывал, сам изъяснял им истины веры Христовой. С великой радостью видел равноапостольный Владимир, какой щедрый урожай обещает этот благой посев. Изначально взращиваемые в благочестии, Борис и Глеб не повторяли былых грехов и ошибок росшего среди дикости отца своего, но шли прямым путем к святости.
Трогательно было видеть этих двоих, никогда не разлучавшихся. Старший, святой Борис, первым выучился грамоте и вслух читал младшему брату полюбившиеся им книги духовные, особенно же жития святых угодников Божиих. Узнавая о подвигах добропобедных мучеников, они плакали, а святой Борис молился: «Господи Иисусе Христе! Удостой меня участвовать в произволении святых Твоих; научи меня идти по их следам, даруй мне дар, какой даровал Ты угодникам Твоим». Всещедрый Господь слышал эту молитву, исходящую из чистых уст и из чистого сердца.
Святые братья пламенно любили Бога, своего великого отца и друг друга. А равноапостольный Владимир не мог налюбоваться и нахвалиться этими своими сыновьями. Святой Глеб был еще мальчик, но святой Борис уже мужал, стал юношей, и юношей удивительным. Кротость в нем сочеталась с воинской отвагой, смирение – с мудростью, более же всего отличало его всегдашнее беспрекословное послушание отцу. Что бы ни поручил ему равноапостольный Владимир, святой Борис с радостной готовностью бросался исполнять отцовское повеление.
Святые Борис и Глеб были утехой старости равноапостольного Владимира. Но правитель Русской земли задумывался об их будущем и желал, чтобы они приобрели опыт в делах государственных. Поэтому, отрывая любимцев от отцовского сердца, равноапостольный Владимир направил их на самостоятельные княжения: святого Бориса – в Ростов, а юного святого Глеба в окружении мудрых благочестивых советников – в Муром. Святой Борис правил в Ростове справедливо и мудро, просвещая жителей святой верой, благотворя страждущим, защищая край от внешних врагов и внутренних смут. Слухи о том,