заезжим не давали. Местные вообще не любили чужаков – Олег не обманывал. Желающим поважничать быстро указывали их место, чаще изгоняли, не понимающих, что их не хотят терпеть на земле, убеждали быстро и безапелляционно. Как говорили старожилы: «Еще с незапамятных времен неудовольствие народное выражалось снопами молний, бьющих с неба сразу десятками, буквально по площадям, как залпы минометов, уничтожая имущество чужих, но, никогда не трогая дома сынов и дочерей этой земли»…
Олег, всмотревшись прямо в глаза Романа, понял, что интерес этого человека далеко не праздный, почувствовал сильную напряженность, и какую-то недобрую энергетику, исходящую от пришельца:
– Ну нет, так нет… Я на всякий случай… Так…, скажу тебе: есть одно место, «песчаный колодец»… – можно сказать – все, что осталось от церквушки…, она сквозь землю ушла.
– Церкви не интересуют…
– Ты дослушай, потом скажешь… Большевики хотели ее взорвать на утро, и вот за час, она раз…, и исчезла!… А была она построена на пригорке, говорят на этом месте раньше капище было и идол стоял – но то совсем давно было, еще в первом тысячелетии… И вот там яма есть…, в ней песок на дне, сколько не вычерпывай его, глубже не становится, хотя я лично ни одного не видел, кто смог приблизиться на такое расстояние…, и воды никогда там не бывает, даже в ливень – всегда песок сукой и чуть теплый, даже снег по зиме тает… – вот откуда это знают, то же не знаю…
– Проехать туда можно?
– Можно, но к самому колодцу только пешком… Для кого спасительное, а для кого и гиблое место. Какие-то новомодные язычники туда поперлись…
– Нашли?
– Что?
– Ну что искали?
– А кто их знает…
– Как это?
– Да до сих пор где их носит, а вещи вон, у меня дома лежат. Уж два года лежат…
– Вот туда в первую очередь!
– Так там же храм был… – Олег с ехидцей поддернул, но с серьезным выражением лица.
– К черту хр…
– Ну ты не больно то чертыхайся… Земелька то наша православная и не терпит ни ворогов, ни басурман, ни идолов… Ты вот мне так и не сказал, зачем тебе это!
– Тебе деньги нужны?…
– А и за деньги сдохнуть не хочется… Знаешь, а иди-ка ты сам!… – Олег собрал бумаги, фотоснимки, карты и собрался было уже уезжать, как Смыслов-ский взмолился:
– Прошу тебя, одна надежда на это, мать скоро упокоится, и вот просила ее привезти сюда, какой-то древнерусский обряд провести… Не знаю зачем, не спрашивай… Только последняя это надежда…
– Ннн-дааа… Обряд говоришь? И что за обряд?
– Да ничего особенного, костер развести, да спалить в нем, пару каких-то безделушек.
– Хорошо, по местам я тебя проведу, а вот обряд… – это ты уж сам. Не нравится мне это все…
– Я отблагодарю, хорошо отблагодарю, я богатый…
– Да не в деньгах счастье – прощение у Бога-то не выкупишь… Завтра на ярмарку приходи, купишь, что нужно, а то в костюме