за распространение служебных данных, хотя тот лишь указал свою должность и звание в социальном опроснике. Немного помешкав, Адлер все-таки заполнил и эту графу. Напротив строки «номер домашнего телефона», как и полагается, написал «отсутствует», а вместо рабочего указал городской номер дежурной части своего отдела полиции.
Пока Кристина просматривала заполненный протокол, Адлер наблюдал за безмятежностью утопленника, лежащего в скорой. Человек, едва не лишившийся жизни, показался ему слишком спокойным.
– Как думаете, почему он молчит? – спросил Адлер.
– Это шок, – ответила она, не отрывая глаза от документа. – Типичная реакция.
– С виду и не скажешь, что он пострадал.
– С виду – да, но мы в любом случае обязаны его обследовать. К тому же существует риск гипергидратации и отека легких, не говоря уже об отравлении токсинами.
Адлер тяжело вздохнул и тоскливо произнес:
– Извините, но эти слова не говорят мне ничего. Лучше скажите: он выживет?
Она подняла глаза от листка и легко улыбнулась.
– Конечно. Что же еще ему остается делать, кроме как жить? Кстати, а Вам нужна помощь?
– Нет. За меня не переживайте. Я всегда так выгляжу.
Она рассмеялась, прикрыв документом лицо.
– Я имела в виду вовсе не это!
– В любом случае, единственная помощь, на которую я согласен – если Вы меня до дома подбросите.
Она снова опустила глаза в протокол, выискивая его адрес.
– К сожалению, нам не по пути. К тому же мы возим только пострадавших.
– Вы хотите сказать, чтобы прокатиться с Вами, мне нужно самому утонуть?
– Если Вы хотите прокатиться со мной, тонуть вовсе не обязательно. А вот если хотите прокатиться в нашей машине – тогда да.
Водитель посигналил, произнес в приоткрытое окно:
– Кристина, мы готовы ехать.
Она махнула рукой и на прощание сказала:
– Что ж, теперь Вы свободны, Кристоф Адлер со Словенской улицы.
Полицейский еще некоторое время после убытия скорой стоял на набережной, наблюдая рассвет, и причиной тому было вовсе не романтичное настроение. Скорее опустошение, которое принесли вечер и ночь. Ему нужно было время, чтобы набраться воли и продолжить путь.
Он заметил, что дождь закончился, лишь тогда, когда увидел людей, выходящих из домов без зонтов.
* * *
Кроны густых деревьев, растущих вдоль дороги, скрывали от солнца все дворы на Словенской улице. Поднявшийся с кровати после дневного сна Кристоф Адлер, не сразу понял который час. Более того – не сразу вспомнил, какой сейчас день. Раздвинув шторы, он выглянул в окно, убедился, что время близится к вечеру. Первые секунды после пробуждения он раздумывал над тем, что сейчас в приоритете: умыться, или покурить. Сигареты победили.
Свой дом Адлер взял в ипотечный кредит на 20 лет, переехав от матери, живущей в Брно. Прожив в новом доме более года, полицейский так и не смог избавиться от мысли, что не является собственником своего же жилья, потому