элегантными часами из новой европейской коллекции и цепочкой, на которую продавец давал солидную скидку. Выбор пал на цепочку. Всю дорогу до дома он убеждал себя, что подарок получился достойным, однако ближе к вечеру в голову закралась мысль: худая цепочка недостаточно обрадует Ханну. Это его расстроило.
С наступлением темноты поднялся ветер, пошел снег. Казалось, непогода копила силы весь день, чтобы к ночи обрушиться на город со всей своей яростью. Староместская площадь опустела, люди разбрелись по домам. Дауд подвесил цепочку на абажур настольной лампы и уселся напротив. Вращаясь, цепочка поблескивала в электрическом свете, выдавая череду мелких вспышек. Свет часто придавал предметам интересные формы. И, все-таки, она достаточно хороша, – подумал он. Но, возможно, ему стоит купить еще и те милые часики, если на них хватит денег. Ему шел 43й год, а он все никак не мог избавиться от мысли, что не повзрослел.
Месяц назад он подслушал разговоры соседей и выяснил, что не так давно служба спасателей выловила тело очередного самоубийцы, закончившего свою жизнь под Карловым мостом. Услышав это, Дауд невольно махнул рукой, словно старался избежать подобной информации, не придавая ей значения. Однако вскоре понял, что испытывает необъяснимое чувство вины, и даже более – убедил себя, будь он дома в тот день, трагедии удалось бы избежать. И чем дальше, тем все больше эта новость его истязала. Вот уже несколько ночей он засиживался допоздна, казалось бы, бесцельно глядя в окно. Но в глубине души он знал, что рано или поздно встретится еще один псих, пытающийся свести счеты с жизнью.
Неважно являлось ли его желание проявлением эгоизма или же результатом чистых побуждений, как и неважно, было ли это желанием или всего лишь предостережением, у Вселенной был свой план, который она реализовывала ежечасно, ежеминутно, ежесекундно. И кульминация этого плана наступила сейчас.
Выглянув в окно, Дауд Бенеш увидел человека в легкой весенней куртке, целенаправленно шагающего по Карловому мосту сквозь почти непроглядную вьюгу. Его силуэт то исчезал, то появлялся вновь, мерцая черным пятном на сером фоне непрерывно опускающейся с неба снежной стены. Очередной порыв ветра завил снег в тот момент, когда неизвестный посмотрел вниз, в реку, наклонившись над оградой. А когда ветер стих, Карлов мост вновь пустовал. А фонари на нем поочередно сверкнули, словно скульптуры со светилами на головах ожили и шептались, взволнованно сообщали что-то друг другу.
Пронизывающий ветер обдавал жаром. Выбежавший на улицу Дауд Бенеш закрыл руками лицо. Пробравшись сквозь стихию к основанию моста, он увидел движения на воде, здесь, совсем рядом с берегом, но распознать что там происходило не смог. Решив, что неизвестный передумал умирать, бросился в воду.
Холодная вода сковала и руки, и ноги, словно, утратив текучесть, притворилась вязкой смолой. Преодолевая боль холода, Дауд добрался до незнакомца и нащупал во тьме ворот его плаща. Но, разве он был в плаще? Сейчас это казалось не столь уж важным.
В ответ на это незнакомец недовольно рявкнул, схватив за горло обидчика, потянул вниз.