под стенкою –
Жизнь бездомная.
Как в застенках –
Вся без тебя.
Васильковая вечность
Затянулись
Открытые раны,
Что дымились
Две вечности кряду.
Распустились
Над горьким туманом
Васильки
Оболочковых радуг.
На беззвучном пути
Два биения,
Две надежды
Столкнулись беспечно.
И с тех пор
Васильковым
Свеченьем
Измеряется нежная
Вечность.
В не придуманной
Жизни бывает
И дождливо,
И вёдро,
И снежно.
Но меня от инфаркта
Спасает
Васильковая
Вечная нежность.
Дальтонизм
Прости.
Прости.
Но так бывает.
И я,
И ты –
Душа с душой.
Но кто-то порчу
Напускает.
Я рядом,
Только не с тобой.
Я отбываю,
Как повинность,
И как набег
В один конец.
Как прихорошенный
На вынос
Не жмурик –
Пламенный слепец.
Но я ощупываю зорче
Домушника
Ларец души.
Не тронь дальтоника.
На зорьке
Он солнцу
Кланяться спешит.
Прости,
Чего нет даже
В мыслях.
А есть –
Прости гусарский зуд.
Нам хорошо
Под коромыслом,
Что люди радугой
Зовут.
Осень
Лето бабье румяное
Затоварилось
Солнцами.
Красота окаянная
Расцветает
По осени.
Поперхается
«Гой, еси!»
От осеннего золота.
И поклоны до пояса
Бьёт родителям молодость.
Только сердце
У полюса
Откровенного холода
Коченеет
Без полиса
От душевного
Голода.
Татьянин день
Мороз без солнца –
День ужасный.
Дышу
Сквозь тёплый шарф
Напрасно.
Холодный
Вирусный транзит
Меня обрёк
На тонзиллит.
Хриплю и чхаю
Непрестанно.
Хотя вокруг
Одни Татьяны.
И современны,
И умны
Но лишь Онегину
Верны.
Диалектика
Отмелькали люди.
Люди.
Отсветились лица.
Лица.
Что прошло –
Того не будет.
Но приятно ошибиться.
Как приятно вдруг
При встрече
Снять небрежно
Напряженье.
Раздавить –
Под огуречик.
Повторить –
За уваженье.
Как приятно
Новой