На лице девушки показалось беспокойство.
– Комар долбит у-у-у как! Так что, бандерша, не до тебя.
– Послушай, мне казалось, мы уже познакомились, – с неудовольствием заметила красноволосая девушка. – Меня зовут…
– Не забыл. – Ри кивнул, но рук от головы не отвел, продолжая изображать приступ. – У-у-у…
– Так почему ты сбежал?
– Да не бегал я! Тягомотина у них там.
– Скука? – растерялась Ида. – Ты, кажется чего-то не понимаешь…
– О! Пауку тоже так кажется. – Ри махнул куда-то в сторону. Куда-то, где по его соображениям, находился кабинет человека с фиолетовыми глазами.
– Я могу помочь тебе разобраться. Я понимаю, осознать все это тяжело. Но тут свои законы. Их просто надо соблюдать.
– Воровайка! – восторженно оборвал Ри. – Уважаю.
Ида смущенно пожала плечами.
– Да нет… Но тут по-другому никак.
Ри нахмурился:
– Откуда знаешь, что никак?
– Смысла нет. Охота нарушать правила у тебя скоро пропадет. Сам увидишь.
– Правила? – кивнул Ри. – Понимаю. Сам варганку крутить не люблю, – добавил он с важным видом.
– А пока у тебя эта охота не пропала, ты можешь причинить ощутимый вред нашему обществу. Так что мне придется за тобой следить и…
– Вред пауку, и все тут! – догадался Ри.
– Он же здесь главный. – Ида опять пожала плечами. – На нем и вся ответственность.
– Цвиркать на паука! – решил Ри.
– Скоро ты поймешь. Он единственный, с кем тут вообще можно говорить. Он…
– Цемус, я уже понял. Сегодня плел про какие-то ржавые шкатулки. Все равно цвиркать!
– Ладно. Не хочу, чтобы тебя искали. Так что, Ри, пойдем со мной.
– Айда, – согласился Ри. – А когда фриштыкать? И кто баландер?
– О, еда тут – больше эстетическая категория, вкусы тоже постепенно забываются. Но не бойся, сил не лишишься.
Ри расхохотался:
– Чудно тут у вас!
Кардиограмма
Глаза ее были открыты, открыты уже давно, и, как бы она не пыталась, не удавалось ни закрыть их, ни даже моргнуть. Она лежала на спине, а над ней нависал белый туман, слишком плотный, чтобы быть настоящим. К тому же у тумана было лицо – лицо спящего. Из тонких щелочек полузакрытых глаз сочился свет, из ноздрей вырывались миниатюрные облачка, свидетельствующие о равномерном дыхании.
Картина эта ее не умиротворяла, напротив, раздражала.
– Это несправедливо! – наконец воскликнула она. – Ты спишь, а я даже глаз сомкнуть не могу!
Туман встрепенулся, словно бы все это время ждал, когда она заговорит, открыл заспанные глаза. Они были ярко-голубыми, а вместо зрачков – кругляшки солнца.
– Что? Повтори, пожалуйста! – Туман зевнул.
– Несправедливо! —повторила она, все еще лежа на спине. Странно, но подняться