сбруи; завидев его, они поднялись, вытирая руки тряпьем. Лэнгли скользнул взглядом по их бесстрастным лицам: скорее всего, им было известно о том, что ночь он провел не один, однако они хранили маску невозмутимого равнодушия.
– Лорд Тиндейл справлялся о вас, милорд, – доложил Том, подавая Лэнгли сыр и хлеб.
– Сказал зачем? – Лэнгли уселся на то самое полено, на котором вчерашним вечером сидел вместе с незнакомкой, и принялся за еду.
– Нет, милорд, – Том деликатно откашлялся. – Я сказал, что вы поздно уснули и обещал передать вам, что он дожидается вас.
Лэнгли запил скудный завтрак вином и утерся тыльной стороной ладони. Пристегнув к поясу услужливо поданный Джоном меч, привычными движениями оправил складки туники и зашагал к полосатому шатру Тиндейла.
Небрежно развалясь на складном стуле, лорд Адам потягивал вино; выглядел он отдохнувшим и заметно посвежевшим. При виде Лэнгли он встрепенулся.
– Горазд ты спать! – он отдал чашу сквайру и поднялся. – Идем, нужно отметиться, пока нас не объявили изменниками: шерифы короля установили особый надзор за северянами.
* * *
В ожидании событий каждый развлекался, как мог. Солдаты и ополченцы убивали время в пивных Кентербери и Довера; а по вечерам у костров собирались любители игры в кости и карты. К лагерю стеклось неимоверное количество шлюх; спрос на женщин был велик – во время военных кампаний большинство мужчин не обременяло себя сохранением супружеской верности.
Многие – среди них и Лэнгли – совершили паломничество к гробнице Томаса Бекета, Архиепископа Кентерберийского, сорок лет назад казненного по негласному приказу Генриха II: рыцарь свиты короля Реджинальд ФитцУрс, вместе с тремя подручными ворвавшись в церковь, ударом меча размозжил ему голову – прямо на ступенях алтаря. Бекет, многие годы удерживавший пост королевского канцлера и считавшийся одним из довереннейших лиц короля, получил пост Архиепископа исключительно благодаря усилиям своего монаршего покровителя. И очень скоро Генрих раскаялся в содеянном: с самого первого дня пребывания на посту главы английской церкви Бекет повел политику ярого противостояния королю.
Накапливавшееся раздражение и недовольство Генриха прорвалось наружу после того, как Бекет наложил запрет на предстоявшее бракосочетание младшего брата короля Уильяма ФитцЕмпресса с графиней Изабеллой де Варенн, вдовой Уильяма, сына покойного короля Стивена, и одной из богатейших наследниц королевства: они доводились друг другу отдаленными кузенами. Король впал в ярость, усугубившуюся после того, как неожиданно для всех ФитцЕмпресс вскоре скончался – как утверждали, по причине глубокого душевного расстройства в связи с несостоявшимся браком, и поспешил возложить вину за преждевременную смерть брата на непокорного Архиепископа.
Слабо тлевшие угли глухой междоусобицы мгновенно