у Фомы было аж четверо детей, но в Рим попали трое – братья Андрей и Мануил, и Зоя, родившаяся, очевидно, в 1456 году. Когда они стали круглыми сиротами, папа римский взял их на воспитание.
– Что бы это значило? – Стэн с довольной ухмылкой сравнивал два документа. – Словарь Брокгауза и Ефрона называет Павла II в качестве опекуна Зои и интригана, устроившего ее брак с русским царем, а Рансимен в «Падении Константинополя…» говорит то же о папе Сиксте IV.
– Для нас это важно? – быстро спросила Лиза.
– Думаю, что абсолютно без разницы. Поехали дальше?
Младший Мануил жил в Италии, но в 1477 году неожиданно уехал в Константинополь, где сдался на милость султана. Так что наследства Фомы он получить не мог.
– Осталось двое претендентов, – констатировал Стэн.
Старший Андрей никуда из Италии не убегал, воспитывался при дворе папы, в 1480 году женился на простой римлянке и всю жизнь занимал деньги под залог земель уже несуществующей Византийской империи да продавал такие же несуществующие титулы. Досталось ли ему что— то из наследства Фомы (если оно вообще было), не известно.
Наконец, Зоя в июне 1466 года десятилетней была выдана замуж за римского аристократа из дома Караччоло, но скоро овдовела.
– Десятилетнюю девочку замуж отдали! – возмутилась Лиза. – Небось, еще и за старого, плешивого козла… Хорош воспитатель, этот гадский папа.
В 1472 году, когда Зое было около шестнадцати, папа организовал ее свадьбу с Иваном III, благодаря чему Русь с полным правом взяла византийский герб – двуглавого орла – и стала величать себя Третьим Римом. В качестве приданого папа отправил в Московию подводы с подарками.
– Вероятность того, что большая часть наследства Фомы досталась именно Зое, – раздумчиво произнес Стэн, – велика. И овдовев после первого брака, она могла получить наследство еще большее – от Караччоло, который наверняка имел библиотеку, как все богатые римские аристократы.
– Любопытно, – прищурилась Лиза. – А какие, считается, книги были в Либерее – только греческие или латинские тоже?
– Ищем дальше?
– Ладно. Ищем дальше, если ты обещаешь, что нас это приведет к убийце.
– Нас это приведет к тем, кто серьезно занимается поисками Либереи, а убийца наверняка среди них.
– А если все— таки не в ней дело?
– Тогда ответь, что еще может связывать тебя и Вадима.
Лиза задумалась, закусив губу.
– Ты прав… Больше ничего.
– А Либерея, судя по всему, это такой куш, что за него могут легко убить, – убежденно произнес Стэн и, нарочно не меняя тона, добавил: – Ну, а если убийцу не найдем, так хоть скучать не будем.
– Дурак. То есть я хотела спросить, а почему мы ищем информацию по Либерее вместо того, чтобы искать, кто занимается этой Либереей?
– Я отмечаю. Вот смотри – то, что уже удалось выписать.
Стэн