падаю на пол. Мою грудь разрывают сдавленные рыдания. Нестерпимая боль обнимает мое уставшее, разбитое тело. Все, ради чего я жила, пошло прахом. Все мои надежды, мои мечты. Люди, которым я доверяла, как себе, так жестоко меня предали! За что же мне все это? За что?
– Лучше не думать об этом, Кристина, – снова, читая мои мысли, шепчет Лоран.– А с другой стороны, может быть оно и к лучшему. Вот когда остаются люди, которые действительно любят, представляешь, как тогда тяжело уходить?
– Как же так? – голос сорван, сил нет – Как же так жестоко! Ведь Катя была со мной рядом с самого детского дома. Она – мой друг. Единственный друг.
Меня затапливает злость, хочется что-то сделать. Чтобы им было больно. Как мне…
Я вскакиваю, подбегаю к столику в коридоре, пытаюсь сдернуть его с места, но мои руки, как сквозь масло, проходят через него.
– Нет, нет, зачем так жестоко!!! – слезы застилают глаза.
Он подходит и обнимает меня за плечи. Он вытирает мои слезы и поправляет волосы.
– Нам пора, девочка, теперь уже точно пора, ты готова?
И вдруг странный лед сковывает душу, я больше ничего не в состоянии чувствовать. Словно бы все внутри меня в одночасье умерло. Как мое тело.
– Да, наверное, готова, – отвечаю я ему, – нам уже действительно нужно идти.
Лоран дотрагивается теплой рукой до моего лба. Мне неудержимо хочется спать, все пережитое мгновенно становится невесомым и неважным. Сейчас я чувствую только усталость. Моя голова доверчиво склоняется ему на плечо.
Мы быстро отрываемся от пола и вылетаем в окно, оставляя там, на ненужной мне больше земле, все, что я всегда считала дорогим и очень важным. Прощайте, все – только и успеваю подумать я, – прощайте….
А потом я снова погружаюсь в спасительную и теплую пустоту, и снова моя жизнь, от которой так хочется спрятаться, укрыться. От которой так тяжело, она заставляет меня снова и снова окунаться в нее с головой. И я все дальше от реальности, но оно, наверное, к лучшему…
Глава 4.
Я медленно, словно после долгого сна, прихожу в себя. Глаза нехотя открываются. Рядом по-прежнему Лоран. Я чувствую его плечо. Поднимаю голову и осматриваюсь. Кругом снег, настоящий белый и такой пушистый. Я никогда за всю свою жизнь не видела такого красивого снега. Большие неровные хлопья напоминают странных экзотических бабочек, которые никуда не торопясь свободно парят в почти осязаемом воздухе.
Мы едем на небольших санях, увешанных шкурами. Впереди, выбивая из– под копыт комья земли, чеканя шаг, рысью бегут два черных корня. Лоран одной рукой легко держит вожжи, а другой по – отцовски обнимает меня. Мы несемся по ночному заснеженному городу, по широкой аллее. По обе стороны от нас желтым светом горят зажженные на ночь газовые фонари, отбрасывая четкие угловатые силуэты на дорогу, создавая свой призрачный и никем не разгаданный театр теней. Домов за аллеей почти не видно, они где-то там, в непроглядном сером тумане, но они точно есть. Сначала я пыталась рассмотреть