то перед нами возникает следующая картина.
«Человек из плоти и крови» жаждет продолжения своего существования. Он осознает свою смертность, но стремится продлить свою жизнь за ее пределы. Вариант спасения души дает ему вера в Бога: тело умирает, а душа будет вечна. Если веры в Бога нет, нет и бессмертия: экзистенциальная тоска поражает «человека из плоти и крови». Сомнения в вере толкают человека на утверждение своего «Я» в этом мире и в памяти людей: он начинает вести борьбу с живыми и умершими за место в непрерывной общечеловеческой памяти, где очень мало свободных мест. Может быть, их нет вообще, тогда надо вытолкнуть из кресла конкурента (живого или уже мертвого). Жизнь тратится на достижение иллюзорного бессмертия, а дилемма «смерть или бессмертие» превращается в дилемму «жизнь или бессмертие».
Признавая лишь один вариант жизни – утверждение своего бессмертия, Унамуно, разумеется, ограничивает свой горизонт, но, как он сам утверждает, любая философия – субъективна, это философия конкретного философа.
Вариант жизни, который рассматривает Унамуно – «вариант для сильных», я называю «жизнью-целедостижением». И он не является единственным.
И все же Мигель де Унамуно наиболее страстно и образно выразил сущность основной экзистенциальной проблемы: конечна или бесконечна индивидуальная жизнь (хотя бы – жизнь души) и как жить человеку при разных решениях этой проблемы?
В своих размышлениях Унамуно сознательно или неосознанно упускает человеческую деятельность, непосредственно направленную на продление земной индивидуальной человеческой жизни: медицинскую науку и работу врачей, которые спасают не только тело, но и душу, неотделимую от тела (такую мысль высказывает и сам Унамуно).
Бессмертие невозможно, поэтому требуется приложить усилия для того, чтобы жизнь человеческая стала если не вечной, то хотя бы длительной. Идея «актуальной бесконечности» (по Кантору) уступает идее «потенциальной бесконечности»: жизнь коротка и актуально конечна, но с помощью некоторых усилий ее можно продлить на какой-то срок. Вполне вероятно, что в недалеком будущем, используя все новые и новые достижения науки, заменяя умирающие органы на донорские или искусственные, изменяя телесную оболочку человеческого «Я», мы сможем продлевать существование индивидуальной души сколько угодно долго. Учитывая успехи генетики, можно надеяться даже на регенерацию умерших органов тела.
Другое дело – верен ли сам исходный постулат Унамуно: каждый ли человек исходно жаждет вечности и во всяком ли возрасте он стремится к бессмертию?
На этот вопрос пытался дать ответ великий российский физиолог Илья Мечников. Илья Ильич Мечников, сын русского гвардейского офицера и еврейки, великий физиолог, лауреат Нобелевской премии, которую он получил за фагоцитарную теорию иммунитета, член большинства академий мира и почетный доктор многих университетов, страстно мечтал о продлении обычной человеческой жизни до ее биологических