смех, вроде звонкого колокольчика, неизменно вызывал ответную улыбку у людей. От шалостей умилялись, проказы часто прощали, объясняя свойственной ей подвижностью, жизнерадостностью и любознательностью. За ней всегда и всем было приятно наблюдать. Возможно, потому она рано привыкла к чужим взглядам, расценивала их само собой разумеющимися, а далее вообще научилась обращать себе на пользу.
Девочка взрослела, превращалась в девушку. Приобрела грациозную плавность движений, округлость форм тела, научилась, когда надо, гасить темперамент, в общем, начала превращаться в светскую даму. Этому способствовали и нанятые родителями учителя, а еще две старшие сестры, все из себя взрослые девицы, уже начавшие выходить в свет. Да, Лави была третьей и младшей дочерью графа Терри. И его любимицей. И отец баловал ее даже больше, чем матушка. Отчего был к ней особенно привязан? Может, все из-за той же красоты? Ведь сестрам было далеко до нее, что лицом, что фигурой. К шестнадцати годам Лавинии те уже явно невыигрышно смотрелись рядом с младшей сестрой. Это начало расстраивать матушку, она переговорила с супругом и настояла, чтобы вплотную занялся подбором женихов для старших дочерей. И была права. Потому что молодые люди, отпрыски знатных семейств, приезжающие знакомиться со старшими барышнями рода Терри, неизменно потом глаз не спускали с ее младшей дочери, ходили за ней тенями и, если навещали снова их гостеприимный дом, то только из-за Лавинии.
И вот, одна помолвка старшей сестры не состоялась, другая тоже. Один жених второй сестрицы пропал из поля зрения, потом еще другой. Ни у кого не было сомнения, в чем причина такого неприятного стечения обстоятельств. А ведь близился день, когда юная Лави должна была поехать на свой первый бал. Тогда у старших сестер совсем исчезнет возможность знакомиться с кавалерами на балах, младшенькая же, как магнит, начнет уже и там притягивать к себе мужские взгляды. И что делать?
– Ваше сиятельство, – настойчиво начала свою речь графиня перед мужем в один прекрасный день. – Вы же не хотите, чтобы ваши старшие дочери остались старыми девами?
– Дорогая, – улыбнулся ей супруг. – Им это не грозит. Они еще так молоды. Генриетте девятнадцать, Матильда на год младше, и девочки вовсе не лишены привлекательности.
– Не надо от меня отмахиваться, – продолжила хмуриться графиня. – И от проблемы тоже. Девятнадцать! – всплеснула она руками и закатила на миг глаза. – Это серьезный возраст для девушки. Еще пара лет, и светские матроны зачислят нашу старшую дочь в старые девы. И не кривите губы – я знаю, что говорю! А потому прошу вас увеличить размер их приданного.
– Как скажете, дорогая.
После этого разговора прошло около года. И снова графиня направилась в кабинет мужа. На этот раз и супруг отнесся к проблеме замужества старших дочерей всерьез. Он со вниманием выслушал графиню и тяжело вздохнул.
– Что вы теперь от меня хотите? Говорите – я все исполню.
– Может, отправить Лавинию к моей тете, чтобы у Генриетты и Матильды появилась возможность…
– Нет! – резко прервал ее граф. – Эта интриганка плохо повлияет на мою дочь. Наша Лави и так шустра, а уж тогда…
– Так вы признаете, что в создавшейся ситуации есть и ваша вина, милорд? Если бы вы не баловали девочку…
– Наша, дорогая! Наша общая вина. Потому что мы все в этом доме потакали малышке. А она имеет смекалку, и…
– Все я знаю про свою дочь, Ваше сиятельство. Она не только красива, но и умна. А потому не может не понимать, что совсем задвинула сестер в свою тень. Но она привыкла к обожающим взглядам, хвалебным отзывам, знакам внимания и не желает ими ни с кем делиться. Ах, граф, кажется, мы воспитали эгоистку.
– Ну, ну! Не сгущайте краски, графиня. Это все юный возраст… вот еще немного повзрослеет…
– Так вы не желаете на некоторое время отослать младшую дочь из дома, чтобы старшие могли почувствовать себя свободнее? Нет? А если бы речь шла о пансионе для знатных девиц? А что?! Хоть на полгода.
– Не желаю. И у меня есть другая идея. Недавно после заседания палаты лордов Его императорское величество высказался, что не доволен поведением своего племянника. Император счел, что тот достиг того возраста, когда пора остепениться и завести семью. Речь шла о герцоге Канди.
– Ланс Канди? Первый жених империи! – с интересом посмотрела на мужа графиня. – Импозантный мужчина. Богат, умен, занимает немалый пост. И возраст его хорош. Двадцать пять! Кого из дочерей вы видите рядом с ним? Если Генриетту, то муж будет старше ее всего на пять лет.
– Думаю, да. Обращусь к Его величеству и предложу нашу старшую дочь в жены его племяннику. А император относится уважительно к фамилии Терри…
– Но сложится ли у них? Наша девочка такая скромница, а герцог, насколько слышала, до недавнего времени обращал внимание на ярких и… предприимчивых особ.
– Если венценосный дядя на него поднажмет, то отказаться не сможет. И потом, до брака мужчина имеет одни взгляды на жизнь, а потом они меняются…
– А как же Лавиния? Герцог может увидеть ее, и тогда…
– Я бы не забегал так