но гвалт, что устроили, все равно достиг его ушей. А все потому, что джентльмены желали внимания молодой леди, вот и чуть ни выпрыгивали из фраков, а голоса их были излишне громки. Нет, девушек, на самом деле, было двое. Но мужчины в количестве пяти человек жаждали взгляда, слова или улыбки лишь одной из них. Той, что зонтом пользовалась как тростью, сложила его и еще покручивала в руках. Это ее подружка пряталась от солнца, а она ничуть не страшилась его лучей. Рыженькая такая, шляпка на непослушных локонах, в воздушном летнем платье, с оголенными плечиками, а ее смех звучал колокольчиком. Но молодых леди Ланс не считал для него притягательными, всех без исключения. Вот если бы это была очаровательная вдовушка… тогда, может быть он и проявил некоторый интерес, но вряд ли.
– Наверняка, имеет веснушки, – отчего-то подумал он и скривил губы в легкой усмешке. – Что курносая, я и отсюда вижу. А еще слишком самоуверенная, судя по манерам. Как она обращается с теми бедолагами? – прищурился, так как приходилось смотреть против солнца. – Н-да, слишком самоуверенна. Они перед ней чуть ни скачут, а она только забавляется. Смешно ей, видите ли, как мужчины борются за ее внимание. Ветреная особа. Вот повстречает того, кому не лень будет преподнести жизненный урок, и отольются тогда слезы этих вот бедолаг…
Поразмышлял он так, закинул ногу на ногу, прикрыл веки, чтобы солнечные лучи не попадали в глаза, и удобнее уселся на лавке, надеясь, что та шумная компания совсем скоро скроется из виду. Вот только они перестали отчего-то спешить пересечь поляну.
– Луи! – так и звенел голосок рыженькой девушки. – Зачем вы мне постоянно повторяете, что я самая красивая девушка империи? Это же неприлично! При Генриетте! Немедленно попросите прощение у моей сестры. Да, я настаиваю.
Ланс теперь не мог видеть эту юную леди, но отчетливо представил, как она сейчас топнула ножкой и надула пухлые губки.
– Лицемерка! – пробубнил себе под нос герцог. – Да ей дела нет, что сестру всячески обошли вниманием. Более того, сама же и задвинула ее в свою тень. Не удивлюсь еще, что эта Генриетта старше, а женихи теперь толпятся возле младшей заносчивой «штучки».
Ланс хмыкнул, но век не приподнял, чтобы убедиться, что рыжая вертушка дожала, таки, бедолагу Луи промямлить извинения. Собственно, до его ушей долетело некое бурчание, однозначно это был мужской голос.
– Отлично. Теперь я на вас не сержусь, – а вот «колокольчика» было отлично слышно. – Ах! Я уронила платок… Спасибо, Верон, вы так любезны, что подняли его…
Эти и прочие глупости рыжей штучки, казалось, так и проникали в сознание герцога. И это начало раздражать. Поэтому, скорее всего, его губы поджались и вытянулись в струну.
– Вертихвостка, – уже такие нелестные мысли о ней полезли в его голову. – Сколько ей может быть лет? От силы девятнадцать… впрочем, на балу у императора в прошлом году я ее не видел, а значит, вполне возможно в этом будет отсвечивать там своей огненной прической. У нее же волос, что пожар. Или нет, морковь. Хм, настоящая