в себе Скотт. – Родитель выигравшей «руки» имеет право удвоить банк из своих денег, а потом взять карту из перетасованной и срезанной колоды.
Скотт нахмурился, пытаясь включить в работу свои вялые мозги.
– Но ведь он только что получил десятую часть банка. Зачем рисковать… пятьдесят пять процентов за выигрыш против сорока пяти при шансах пятьдесят на пятьдесят?
Скотт не мог понять, то ли Ньют вздохнул, то ли просто это был отголосок шуршания шин по асфальту Боулдер-хайвей.
– Не знаю, дружище, но у Лероя пристрастие именно к этой ставке.
Стоянка перед гаванью Боулдер-бейсин была полна машин, а у причала стоял большой плавучий дом, затмевавший своим освещением появляющиеся звезды. Луны в небе не было – лишь завтра ночью должен был появиться тоненький молодой месяц.
По хрустящему под ногами гравию они шли от автомобиля к озеру и судну, и ветер со змеящейся вдалеке реки Колорадо сушил слипшиеся от пота волосы Скотта.
Стоявший на освещенной палубе крупный загорелый человек, одетый в белый шелковый костюм, мог быть только хозяином. Судя по изрезанному морщинами лицу, ему было лет сорок, но в каштановых волосах не было ни сединки; по крайней мере, в этом освещении они не походили на парик. На груди у него висел на цепи большой солнечный диск.
– Вот, мистер Лерой, молодой человек хочет сыграть, – сказал Ньют, перейдя вместе со Скоттом по сходне на тиковую палубу. – Это Страшила Смит, а это Рики Лерой.
Лерой улыбнулся Скотту безразлично, с вежливым выражением занятого своими делами хозяина, а вот Скотт открыл было рот, чтобы спросить: «Как поживаете?», поскольку у него появилась несомненная уверенность в том, что когда-то он хорошо знал этого человека. Лерой заметил узнавание во взгляде Скотта и вопросительно вздернул бровь.
Скотт понял, что не может вспомнить, когда и при каких обстоятельствах видел Лероя, и одновременно разглядел за спиной высокого человека в белом открытые двери. «Никогда не разговаривай ни о чем важном перед тем, как иметь дело с картами», – всплыл в его памяти один из заветов.
– Э-э… красивый у вас пароход, – сказал он, запнувшись.
– Спасибо, мистер… простите?..
– Смит.
– Мистер Смит. Надеюсь, у вас самого в недалеком будущем будет что-то не хуже!
В сопровождении Ньюта Скотт сделал еще несколько шагов по палубе и вошел в широкие двустворчатые двери. Там их шаги сразу приглушил толстый красный ковер.
– Вы уже знакомы с ним?
– Не знаю, – буркнул Скотт, оглядываясь по сторонам и не задерживая внимания на людях, стоявших перед баром в углу или сидевших вокруг длинного стола, покрытого зеленым сукном.
Он решил, что одну или две стены, вероятно, удалили, чтобы увеличить центральный салон – комната была не меньше, чем двадцать на сорок футов; полированные панели темного розового дерева блестели в свете множества электрических ламп, развешанных по стенам.
Ньют что-то прошептал себе под нос