менторского тона своего друга. Гердер не слишком высоко оценивает «Гёца», на что Гёте отвечает: «Я ставлю его еще ниже, чем Вы»[304]. На критику он отвечает усиленной самокритикой, хотя при этом опускает подробности. Гердер, по всей вероятности, отмечал чрезмерную вымышленность пьесы, на что Гёте отвечает: «Меня и самого это изрядно злит»[305]. Он указывает на «Эмилию Галотти» – любимую трагедию Гердера, а ведь она вымышлена от начала до конца! Впрочем, в общении с другими Гердер высказывает более благосклонное суждение о творении Гёте. Своей невесте Каролине Флахсланд он обещает, что чтение «Гёца» подарит ей «несколько часов божественного удовольствия». «Здесь невероятно много немецкой силы, глубины и правды, хотя порой они остаются лишь в мыслях, а до дела не доходит»[306]. Так всегда у Гердера: он не может хвалить и восхищаться от всей души – к бочке меда он всегда добавит ложку дегтя.
Пока друзья Гёте знакомятся с пьесой в рукописных копиях, передавая их из рук в руки, сам Гёте продолжает работать над «Гёцем», править и шлифовать первоначальный вариант. С точки зрения Мерка, которому пьеса сразу же очень понравилась, эта работа тянется слишком долго. Он настаивает на публикации, считая, что после таких бесконечных переделок вещь станет другой, но лучше – вряд ли. «Хочешь, чтобы пеленки высохли, так развесь их до захода солнце»[307], – советует он.
В «Поэзии и правде» Гёте утверждает, что изменил в «Гёце» так много, что через несколько недель перед ним уже «лежала совершенно обновленная пьеса»[308]. Он мог так утверждать лишь потому, что на тот момент первоначальный вариант еще не был опубликован. Если же сегодня сравнить первый и второй варианты, то нетрудно заметить, что по сути пьеса осталась той же – он лишь пригладил ее и сократил, переставил местами или выбросил отдельные сцены, прежде всего в последнем акте, где изначально действие было расширено за счет нескольких сцен с Адельгейдой и цыганами.
Весной 1773 года пьеса была опубликована на деньги Гёте и Мерка. Резонанс был огромный. За одну ночь Гёте завоевал читательскую аудиторию Германии. Автор создал произведение, и с этого момента начинается уже другая история: опубликованное произведение меняет автора.
Глава седьмая
Стиль жизни Гёте: трудолюбивая праздность. Сочинительство без профессии. Иоганн Георг Шлоссер. Суд над детоубийцей и трагедия Гретхен в «Фаусте». Иоганн Генрих Мерк. В кругу «чувствительных душ» в Дармштадте. Неутомимый путник. Рецензент. Ранняя эстетика Гёте. Летний роман в Вецларе
В своей адвокатской деятельности Гёте не проявил особого честолюбия. В живописи, рисовании и сочинительстве, которым отдается всеми мыслями и всей душой, он пока еще не достиг желаемого мастерства. Как он самокритично пишет Гердеру летом 1772 года, он повсюду только «напрягается», но нигде по-настоящему ничего «не достиг». Но в этом и заключается «суть любого мастерства»[309]. Чего ему, по его собственному мнению, не хватает, так это выдержки и основательности. У него нет ощущения