возможно, тогда еще там играли братья Соломины и Александр Михайлов – уроженцы Читы. Смотрели спектакль «Океан» про морскую службу советских моряков.
Читинская область огромная, простирается от тундры до Приаргунских степей. Эти места описаны в книге «Даурия» К. Седых. Я ездил к другу Толе Михину в гости в Аргунь на границе с Китаем. Путешествие было интересным, но сложным: шесть часов по узкоколейке и еще четыре – на автобусе.
Рельеф района Читы гористый, с сопками и быстрыми горными речками. Через город Читу течет река Ингода, которая впадает в Аргунь, а та в свою очередь в Амур.
Весной все сопки окрашивались сиреневым цветом, это цвел багульник. Тогда мы начинали свои вылазки в горы. За город мы попадали и в других случаях – когда нас привлекали для уборки картошки и капусты в подшефных колхозах, расположенных в долинах рек.
С нами работал бывший лесничий, который организовывал нам поездки в таежную часть области, где мы собирали чернику. Ее было так много, что он нам выдавал специальные совки с гребенкой. Позднее, осенью, ездили в те же края за грибами. Обычно в один день мы не укладывались и ночевали в сторожке.
Трест «Забайкалтрансстрой» был гигантским предприятием. Водители из нашего общежития работали на строительстве Читинского аэродрома, а бульдозеристы – вахтовым методом на разработках месторождений чароита в северной части области. Девчата в основном трудились в арматурных цехах крановщицами, малярами, операторами бетонно-растворных узлов и лаборантами на определении марки бетона.
Нам, детдомовцам, после столярки посчастливилось поработать еще и на лесозаготовках. Зимой мы подвизались на пилораме, а начиная с весны трудились в тайге. Настоящие лесорубы ехали дальше в тайгу, а мы оставались на обработанных делянках жечь сучья. Самое сложное в этом деле было не поджечь тайгу: сухая трава легко воспламенялась.
Запомнился один случай. Нас собрали с делянок по окончании работы и повезли домой на станцию Харагун. В тайге нас остановили солдаты и очень просили свозить их в магазин за водкой. Конечно, на обратном пути – а это 90 километров – они нас напоили вусмерть.
Это оказались стройбатовцы, которым в тайге деньги некуда девать. Позднее я узнал, что наш амурский Костя тоже в армии строил какие-то секретные объекты, и по времени совпадает, так что водку, возможно, мы доставляли в его часть. Велика Россия, но мир тесен.
Расскажу немного про любовь. У меня была девчонка, с которой мы приехали из интерната. Чтобы долго не описывать внешность, отмечу просто, что она была чем-то похожа на певицу Настю Каменских, с пышной прической и неистощимой энергией.
Когда в Чите объединили два столярных цеха в один, но с поточной высокомеханизированной линией, некоторые сотрудники оказались лишними. Семейных оставили, а молодежь сослали за 400 км, на деревообрабатывающий комбинат (станция Харагун) за «романтикой». Я был и помощником рамщика на пилораме, и раскряжевщиком на эстакаде[2]. Но начальник ДОКа, увидев пацана на эстакаде,