редких достоинств пропадает для света, для отечества и для тех, которые умеют его ценить и искренне к нему расположены» [31]. Несомненно, эти слова должны были вернуть Потёмкину надежду. Проезжая мимо его пристанища, Екатерина велела Григорию Орлову призвать Потёмкина ко двору. Благородный и чистосердечный Орлов при Екатерине всегда отзывался о сопернике с уважением, к тому же он, вероятно, считал, что утративший красоту и уверенность в себе Потёмкин уже не представлял никакой опасности [32].
Страдание способно укрепить дух, воспитать терпение и мудрость. Можно предположить, что вернувшийся к придворной службе одноглазый Потёмкин был уже не тем новичком-Алкивиадом, который эту службу покинул. Прошло восемнадцать месяцев после печального происшествия, а Потёмкин всё ещё носил на голове пиратского вида повязку: здесь проявилось противоречивое сочетание скромности и артистизма, которое было так ему свойственно. Екатерина приняла его радушно, и он вернулся на свою прежнюю должность в Синоде. Но когда в честь третьей годовщины переворота императрица дарила своим самым верным соратникам серебряные сервизы, то Потёмкин оказался одним из последних в списке из 33 человек – значительно ниже таких важных фигур, как Кирилл Разумовский, Панин и Орлов. Последний неизменно был всюду рядом с императрицей, однако Екатерина не забыла своего безрассудного поклонника [33].
В результате Орловым пришлось измыслить новый, более эффективный способ устранить соперника. Существует легенда, будто бы Григорий Орлов нашёл подходящую партию для смоленского гвардейца – дочь Кирилла Разумовского Елизавету, и Екатерина не возражала [34]. Свидетельств о его ухаживаниях не сохранилось, но нам известно, что впоследствии Потёмкин покровительствовал девушке и всегда находил общий язык с её отцом, который в свою очередь «по-отечески привечал его».
Действительно, доброта к молодому Потёмкину была вполне характерна для этого лишённого снобизма и одного из самых симпатичных придворных Екатерины – выходца из казацкой семьи пастухов. Говорили, что в шестнадцать лет Разумовский ещё был крестьянином, а в 22 года – фельдмаршалом, и это почти соответствует истине[22]. Если его сыновья, выросшие в дворянской среде и гордившиеся этим, стыдились его простонародных казацких корней, то сам граф порой кричал своему лакею: «Ступай, принеси мне свитку, в которой я приехал в Петербург: хочу вспомнить хорошее время, когда я пас волов да покрикивал: цоп! цоп!» [35]. Разумовский вёл роскошную жизнь, и считается, что именно он познакомил русскую знать с шампанским. Потёмкину несомненно нравились искромётные истории этого жизнерадостного рассказчика (как и его игристое вино), и он увлёкся казачеством – возможно, и вправду увлечение всей его жизни началось с бокала шампанского во дворце у бывшего гетмана? Настоящей причиной того, что никакой свадьбы не состоялось, была непроходившая любовь Потёмкина к Екатерине и надежда на некое связанное с ней великолепное