ночь она должна была возвращаться домой.
– Ты долго так не протянешь, – уговаривал новый муж. – Оставайся у меня, объяснись со своими домашними.
Валерия Михайловна откладывала объяснение со дня на день. Потом вдруг почувствовала: дальше откладывать нельзя. В последнее время она испытывает хроническую усталость. Надо остепениться. Приехать домой, все рассказать.
Но неожиданно в ее намерения вмешался господин случай. На службе, в министерстве, Валерии Михайловне стало плохо. Скорая увезла ее в больницу. Врачи, проведя обследование, объявили Валерии о страшном диагнозе.
14
– Надо срочно что-то предпринимать! – воскликнула я, дослушав ее исповедь.
– Да-да. На следующей неделе начнется химиотерапия. Потом – операция... Это все сумасшедшие деньги. Он платит. Зачем?..
– Он любит вас, – подсказала я тихо.
– Если я выживу, буду старая, страшная... Буду калека. Уже не женщина.
– А для него это не имеет значения.
– Ты так считаешь?.. Спасибо, Люда. Но я чувствую: мне уже не выкарабкаться.
– Вы просто боитесь. Страх перед операцией – это нормально.
– Есть страх, а есть интуиция. Предчувствие.
– Выбросьте из головы! Где вас будут оперировать?.. Я проконсультируюсь... у меня знакомый профессор, он подскажет...
Кажется, Валерия меня не слышала. Подперев щеку кулаком, она беззвучно оплакивала свою жизнь, счастье, любовь – все, что имело для нее смысл, было мило, дорого ей.
15
С избранником Валерии Михайловны мне довелось познакомиться в больнице.
Уже было известно, что операция прошла неудачно. Вадим, напуганный тяжелым состоянием матери, обычно дожидался меня в больничном холле. Георгий Петрович вообще смутно представлял, какое несчастье разразилось в его семье. Лишь новый муж все оценивал адекватно и ничего не боялся.
Когда Валерию выписали из больницы, он стал приходить к нам в дом. У порога отдавал мне тяжеленные сумки с фруктами, икрой и лекарствами и прямиком шагал в ее комнату, не замечая окаменевших по углам гостиной законного мужа и сына.
Я достаточно знала Вадима, чтоб понимать: его глубоко оскорбляет, шокирует ситуация. Весь этот жуткий, безобразный расклад!
К умирающей матери таскается любовник. Отец в состоянии быстро прогрессирующего маразма безразлично наблюдает за их свиданиями. В такие минуты Вадим равно ненавидел мать и отца.
Валерия сама виновата во всем! Воспитала его таким – чистоплюем бескомпромиссным...
Но я почему-то не могла говорить с Вадимом на эту тему. Хотелось сказать: в жизни бывает и так, и так, и вот так бывает тоже. Не надо никого идеализировать. Твоя мама на поверку оказалась обычной, земной женщиной. Но это гораздо лучше, чем та, какой она пыталась казаться.
Нет, я ничего ему не сказала! Недаром ведь психологи утверждают: в людях нас особенно привлекают те качества, которых недостаточно в нас самих. Подсознательно я все еще восхищалась его хрустальным, не замутненным каплей цинизма отношением к жизни. Мы были женаты уже шесть лет, но рядом с ним я все еще чувствовала себя колючей, сорной крапивой. Не хотелось нарушать