у Розамунды не было времени рассмотреть хоть что-то из сокровищ. Миссис Перри быстро вела ее дальше, в другой коридор, тихий и мрачный после сверкающей галереи. Вдоль коридора тянулись двери.
– Некоторые дамы королевы спят здесь, – пояснила миссис Перри.
Всюду бурлила жизнь: роскошно разодетые придворные; гвардейцы королевы в красно-золотых мундирах; слуги, снующие с корзинами, свертками и подносами.
– А тут личные покои самой королевы, – говорила миссис Перри, кивая придворным, мимо которых они проходили. – Если ее величество пошлет вас к кому-нибудь с поручением, то вы, скорее всего, найдете всех здесь, у личных апартаментов королевы.
Розамунда окинула взглядом людей, играющих в карты за столами.
– Как же здесь разберешься, кто из них кто? – пробормотала Розамунда.
Миссис Перри рассмеялась:
– О! Поверьте мне, леди Розамунда, очень скоро вы разберетесь, кто есть кто.
Из дверей ближайшей комнаты вышел джентльмен – высокий, стройный и темноволосый, в атласном камзоле переливчато-синего цвета. Он ни на кого не взглянул жгуче-черными глазами, но все мгновенно перед ним расступались.
– И это тот, кого вы должны узнать прежде всех других, – заметила миссис Перри. – С этой осени – граф Лестерский.
– Правда?! – Розамунда оглянулась через плечо, но темная фигура уже скрылась. Выходит, сейчас она видела небезызвестного Роберта Дадли, самого влиятельного при дворе королевы Елизаветы. И явно чем-то недовольного.
– Он – прекрасный джентльмен, но в последнее время на него свалилось столько неприятностей!
– Это так, – согласилась Розамунда. Она бы подумала, что он переживает недавнюю, довольно странную смерть своей жены. – Это из-за…
– Скоро вы все услышите, я уверена, – строго прервала ее миссис Перри. – Идемте.
Розамунда последовала за ней через другую комнату – поменьше, заставленную прекрасными музыкальными инструментами, – в кабинет, который, судя по всему, предназначался для обедов. У стен, отделанных полотняными панелями, стояли красивые резные столы, мягкие стулья и буфеты с посудой. Розамунда мельком увидела шкафы, наполненные книгами, но ее быстро повели через пустой королевский кабинет – прямо в спальню королевы.
И напряженные нервы Розамунды, расслабившиеся было от любопытства при виде сокровищ и самого лорда Лестера, снова натянулись струной. Она вцепилась в край своего мехового плаща и молилась, чтобы не упасть в обморок.
Спальня королевы была небольшой и сумрачной, всего с одним сводчатым окном, завешанным красной бархатной портьерой. В камине горели дрова, потрескивая и отбрасывая вокруг красно-оранжевые отблески. В спальне доминировала кровать, резное сооружение с витиеватой инкрустацией из экзотических пород дерева, установленное на помосте, с горой бархатных и атласных подушек и стеганых одеял. Балдахин из черного бархата и парчи был раскрыт, и занавеси закреплены толстыми золочеными шнурами. У окна –