всегда забираю вас в шесть.
– Знаю, но бабушка сказала, что в четыре отведет нас поплавать.
– Значит, кое-что интересное вы все-таки спланировали.
– Но только после четырех!
– Перестань, Тедди! Пауза затянулась.
– А за город на выходные поедем?
– Может быть.
– Пообещай, что поедем. Пожалуйста!
– Пообещаю, если ты не будешь сегодня спорить с бабушкой.
Ответом на эту просьбу был драматический вздох.
– Ладно.
– Что делает Хит?
– Смотрит телевизор. Больше здесь делать нечего. Бабушка боится, что мы испачкаем ее ковер.
– Мне казалось, вам понравилось стричь газон и…
– Ой, бабушка идет, – быстро сказал Тедди и повесил трубку.
Кеннеди знал, что Камилла восприняла бы желание Тедди сбежать из ее дома как личное оскорбление. Она старалась во всем угодить обоим внукам, но справляться с ними становилось все труднее, и она уже не выдерживала пять дней в неделю. Но и без них Камилла не могла – присутствие мальчиков позволяло отвлечься от тяжелых мыслей, не думать о поставленном мужу диагнозе. Она не раз пыталась убедить сына, что мальчики счастливы с ней.
Ой, бабушка идет…
Похоже, Тедди постигал искусство избегать конфликтов.
Кеннеди усмехнулся и положил телефон на дополнительную чашкодержательницу. Да, с Тедди приходилось нелегко, но, будь Камилла помоложе, поняла бы, что все дело в его мальчишеской неуемности, непоседливости.
– Переживет еще денек, – сказал себе Кеннеди.
Камилла и Тедди, может быть, не сходились характерами, но она любила мальчиков так же сильно, как любила его. И никто, даже Тедди, не ставил этот факт под сомнение.
Он посмотрел на часы на приборной панели. Пора ехать. Дел сегодня много. А из-за промелькнувшей в окне женщины придется возвращаться домой и переодеваться.
– Могла бы позвонить и хотя бы сказать, что ты уже в городе.
Не поднимаясь с колен, Грейс обернулась и увидела свою мать. Примерно раз в год Айрин навещала ее в Джексоне, но в Стилуотере они встретились впервые с того времени, как Грейс закончила школу.
Она прочистила горло и неуклюже поднялась. Запланированные первоначально два часа растянулись на все утро. В какой-то момент работа в саду оттеснила все прочее, став миссией дня. Одежда липла к телу, мышцы ныли с непривычки, но Грейс находила странное удовлетворение в спасении растений от наступающих сорняков, захвативших инициативу за последние недели небрежения.
Перчатки перепачкались, и Грейс вытерла пот запястьем.
– Извини, – сказала она, пытаясь улыбнуться. – Собиралась, но… заработалась.
Айрин кивнула в сторону сада:
– А сорняки, конечно, подождать не могли?
Она явно чувствовала себя оскорбленной ее невниманием. Грейс перевела дух и, пройдя через лужайку, обняла мать. Она восхищалась матерью и скучала по ней, но всегда подсознательно оттягивала момент встречи – уж слишком много самых противоречивых