оттуда не выходить. Но никому не советую заниматься любовью прямо в воде – это смешно и забавно, и только. В нашем садике для этого есть беседка среди кустов у края бассейна.
Тьма вокруг, дрожь подсветки на ветках, свисающих к воде, и толстое, да, толстое тело этой Аллы, которая бормочет, что вот такие женщины лучше относятся к этому своему телу и получают больше удовольствия.
– Я хочу, чтобы нас видели с балконов «Хилтона» за оградой, – говорит она. – И слышали, как мои мягкие части шлепаются, шлепаются о твой живот. Ах, какой звук… Прелесть.
– Для этого тебе надо спилить вон то дерево. Здесь все продумано. Ничего они со своих балконов не видят. Но знают, что мы здесь есть и именно этим и занимаемся. И пусть сдохнут от зависти в своем паршивом «Хилтоне».
В общем, вчера всего этого было все-таки многовато, а сейчас, утром, мы с ней смотрим на капельно-жемчужный мир вокруг и пытаемся открыть наконец на него глаза.
– Утро туманное, утро седое, – тихим голоском пытается пропеть она, лежа на воде. – Нивы печальные, сне-егом… покры-тые…
И начинает смеяться.
– Завтра последний день, а потом мне надо на самолет, – выговаривает она наконец.
И только в этот момент я вспоминаю, что вчера даже здесь, на юге, в этом Хуахине, пара улиц была как-то уж слишком похожа на речки. Ну, хорошо, вода должна сливаться в море… Но до аэропорта, куда с определенного момента ведет приподнятая над землей скоростная эстакада, еще надо сначала ехать по обычному шоссе. Оно хоть здесь, на юге, а там, на севере… Севернее аэропорта…
Там целые кварталы Бангкока превратились в реки и озера, узнаю я из местного интернета. Премьер-министр, только что вступившая на пост милая женщина, что-то пытается говорить и заявлять, комитеты местных жителей зовут армию и требуют взорвать какие-то дамбы, но от премьера в любом случае никто ничего особенного не ждет. Потому что ничего подобного в стране не происходило уже много десятилетий.
Мои встречи в Бангкоке, как я и ожидал, отменены или под вопросом.
Мы, конечно же, идем на завтрак.
– Сават ди ка! – бросается на нас она – или оно, чуть не прикасается ко мне цепкой рукой, что в Таиланде почти невероятно.
Алла тихо смеется. А я смотрю на это странное создание, которому отвешиваю чуть более низкий, чем следовало, поклон, смотрю уже несколько другими глазами.
И вижу то, чего не видел раньше.
– Мне нужно в город, – может быть, чересчур сухо говорю я Алле ближе к концу завтрака. – Встретимся под зонтиком?
– Очень хорошо, – отвечает она с облегчением. – Я только подумала, что так все-таки нельзя – вместе и вместе. Надо отдышаться и как-то прийти в себя.
До того как пойти в город, я перегоняю машину от подтопленной уже гостиничной стоянки поближе к шоссе, поскольку оно достаточно высоко, вода с него сливается в довольно неплохие канавы. Пятьсот метров. Сумку как-нибудь дотащу… Даже если по щиколотку в воде.
А теперь – главное.
Дорогая