и никогда по-настоящему не излечится.
Все же он не отказывал себе в плотских радостях, но давал себе волю только при благоприятном стечении обстоятельств – в подходящее время, в подходящем месте и с подходящей женщиной. Эту девушку из свиты королевы он никогда не сможет получить легко и поэтому… никогда не получит.
Он знал, что будет держаться от нее на расстоянии, и все-таки улыбался, вспоминая удовольствие, которое он получил от спора с ней. Она слишком забавная, эта девушка. Это большое искушение для него.
Внезапно их взгляды встретились, и Гвинет не покраснела и не отвела глаза. Вместо этого она вызывающе взглянула на Рована. Этот вызов можно было понять: он ведь посмел высказать свои сомнения по поводу возвращения королевы домой. А ее возвращение – он был вынужден признать – проходило прекрасно, по крайней мере до сих пор. Он первый отвел взгляд, удивился этому и, чтобы скрыть это, проехал вперед, ближе к Джеймсу Стюарту. Ближе к королеве Марии. Люди продолжали шумно приветствовать ее, но…
В Шотландии были фанатики, и бессмысленно было отрицать это. Поэтому он почувствовал облегчение, когда королева и ее спутники наконец доехали до дворца Холируд.
Может быть, внешнее спокойствие не будет обманчивым. И молодую королеву примут и полюбят, и даже будут чтить и обожать. Он не понимал, почему почувствовал страх в глубине души, когда настал день приезда Марии Стюарт. Лорд Джеймс, ее сводный брат, был, кажется, доволен, что его сестра едет домой. Рован уже видел ее, недолго, когда сопровождал Джеймса во Францию. У Марии были все качества, которые страна может желать видеть в своем монархе: элегантность, уравновешенность и тактичность. К тому же она была красива, а необычно высокий рост только делал ее внешность более внушительной. Рована немного беспокоило, что она прожила практически всю жизнь во Франции.
Он ничего не имел против французов. Постоянные насмешки французских аристократов над шотландцами он считал забавными и принимал их почти как похвалу. Да, природа Шотландии – это уединенные и суровые места. Разумеется, среди лордов Горной Шотландии есть такие, которым присуща не только вполне обоснованная гордость, но и свирепость. Шотландцы – не изнеженные модные кавалеры, они чаще сражаются на войне, чем бывают при дворе. Но их сердца сильны и верны, и Рован знал, что если его земляки поверили во что-то всем сердцем, то их преданность не имеет границ. Так они приняли протестантскую веру.
А королева – католичка.
Рован не упрекал ее за это. По правде говоря, он восхищался ее верностью. Она всю жизнь посещала католическую церковь. Она постоянна в своих верованиях. А Рован за свою жизнь видел слишком много жестокостей, совершенных во имя религии.
Королева Елизавета, сидевшая теперь на английском троне, сама была протестанткой. Однако она была благоразумной правительницей и нелегко подписывала смертные приговоры, но не боялась делать то, что должно быть сделано. Преодолевая препятствия,