продолжал рыться в старых тряпках.
– Так все-таки, что ты ищешь? – наконец не выдержала Наталья. – Может подскажу?
Я ответил вопросом на вопрос:
– Полиция сюда не приходила?
– Приходила.
– Тоже, блин, рылась в ее вещах?
– Да.
– Ясно.
Неожиданно мой взгляд упал на небольшой ноутбук на столе примерно десятилетней давности. Я с любопытством воскликнул:
– Лена на нем не работала?
– Нет… – складка пересекла лоб Натальи. – Зачем ей это? Так красуется ради приличия. А она – продвинутый пользователь…. Нет, нет!
– Утверждаешь, а у самой сомнения.
– Раз или два я ее видела за этим ноутбуком. Я еще удивилась и полюбопытствовала: «Вспомнила юность?»
– А она?
– Рассмеялась и ответила: «Вспомнила».
«Вдруг она не просто «баловалась», а запаролила некую информацию. Очень удобно: все бросятся искать нечто необычное – крохотную флешку, телефон, часы с микрочипом. Или даже вживленный в тело чип. А тут – допотопная вещь на видном месте. Если Ленка так поступила, она не глупа».
Я включил «старичка», когда экран засветился, спросил:
– Полиция его не смотрела?
– Они его забрали. Но через два дня вернули. Мне он не нужен, но память о Леночке…
Значит, все содержимое просмотрено. Сейчас органы научились вскрывать любые пароли. Я опять остаюсь ни с чем.
Они что-то нашли? Если да, то почему мне не сообщили? Посчитали, что «серьезные вещи» не для Юры? Я всегда догадывался, что дурно пахнущий Дима Александров не так прост.
Я разочарованно отвернулся от ноутбука, Наталья с удивлением поинтересовалась:
– Не захотел проверить?..
– Все проверено до меня. И наверняка уже уничтожено.
Я хлопнул по столу ладонью:
– Где ты, заветный маячок?! Чем раньше засветишь мне, тем скорее доберусь до сути.
– Послушай, Юра, – после некоторого колебания произнесла Наталья. – У меня тут есть кое-что… То есть делу оно вряд ли поможет, но… чем черт не шутит.
– Что это?
– Дневник Лены.
– Лена вела дневник?! Вот это новость. Никогда она раньше подобной чепухой не занималась.
– Она стала его вести только в последнее время…
– Так что же ты, блин, молчала?!..
– Ну, добавь: «Старая дура!» Я молчала, потому что сама Лена просила никогда и никому не показывать свои записи. Это очень личное.
– А как ее дневник оказался у тебя?
– Она сама отдала.
– Когда?
– В последний раз, когда приходила ко мне, – слова дались Наташе с трудом. Она сгорбилась, лицо потускнело, глаза наполнились слезами. Было видно, как тяжело ей вспоминать. Я выждал некоторую паузу и вновь задал уточняющий вопрос:
– Незадолго до смерти?
– За четыре дня.
Это уже становилось интересным. Перед самой своей гибелью Лена отдает матери записи, просит сохранить их в тайне.
– Полиция не знает про дневник?
– Нет!