группу в числе хунхузов составляли мстители. Самые разные люди – от крестьянина до купца – становились жертвами произвола китайских чиновников и объединялись ненавистью к властям. Для них хунхузы были тем самым «врагом врага», который, как известно, лучше всякого друга. Преследование со стороны властей также могло быть связано с хунхузами. Жители селений, оказавшихся на пути шайки, поневоле вынужденно предоставляли бандитам пищу, лошадей или временный кров. По сути, любой крестьянин мог быть обвинен в пособничестве хунхузам либо в недоносительстве на них. Как правило, такое обвинение возводилось на самых зажиточных крестьян и имело целью присвоение имущества несчастного «борцами с преступностью».
В определенной степени уход в бандиты в Маньчжурии был формой социального протеста. По меткому выражению крупного деятеля Белого движения генерал-лейтенанта А.П. Будберга, хунхузничество представляло собой своеобразный «китайский большевизм».
Следующую многочисленную группу в рядах хунхузских шаек составляли дезертиры. Армия императорского Китая никогда не отличалась дисциплиной и высоким моральным духом. В рядах войск зачастую оказывались люди, при любой возможности склонные к мародерству и разбою. Хао те бу цзо дин, хао жэнъ бу цзо бин («Из хорошего железа не делают гвоздей, хороший человек не пойдет в солдаты») – эта старинная китайская пословица весьма точно рисует нравственный облик таких «воинов». Процент дезертирства в старой китайской армии был особенно велик там, где служба носила наиболее трудный и опасный характер. По малейшему поводу солдаты и даже офицеры пускались в бега, прихватив с собой доверенное оружие. Помыкавшись и поголодав, дезертиры почти неизбежно оказывались в рядах бандитов, где их, благодаря ценному оружию, принимали с охотой. Первая крупная волна дезертиров пополнила хунхузские шайки Маньчжурии в ходе Японо-китайской войны 1894–1895 гг., боевые действия которой в основном проходили на территории Маньчжурии и сопредельных районов Кореи. Организованная по западному образцу, дисциплинированная и хорошо вооруженная, японская армия с самого начала конфликта перехватила инициативу, нанесла китайским войскам тяжелые поражения у Асана (29 июля 1894 г.) и Пхеньяна (16 сентября 1894 г.), а в конце ноября штурмом овладела крепостью Люйшунь (Порт-Артур). Первые же успехи японцев спровоцировали массовое бегство китайских солдат. Справедливости ради надо отметить, что часть беглецов составляли те, кто покидал действующую армию, разочаровавшись в бездарном командовании и надеясь нанести более ощутимый урон врагу методами партизанской войны. В 1894 г. в тылу японцев в Маньчжурии действовала целая «хунхузская армия». К сожалению, патриотический порыв разбойников с окончанием войны быстро угас, и вчерашние партизаны вернулись к своим обычным криминальным занятиям.
Немалую часть хунхузов составляли цзинъфэй (старатели), хищническим способом добывавшие россыпное золото на берегах многочисленных