а любая душа – это зеркало природы человека. Так считая, он полагал, что одной из целей Храма может быть раскрытие души как высшей формы естественной красоты. Более того, он стал склоняться к мысли, что таковая идея могла нести начало женской гарантии свободы и воли. Освободившись от мужской зависимости ее содержания и даже необходимости обязательного рождения с воспитанием потомства, они могут потребовать соответствующей морали и веры. Однажды он вспомнил, что революционерка А. Коллонтай тоже задумывалась над свободой любви, и даже стих о ней где-то прочел и оставил в своей коллекции. Как-то наткнулся вновь на него и стал читать:
Есть теория такая
Коллонтаевского взгляда,
Что любовь – стакан воды:
Утолил жажду – и иди
К коммунизму по пути.
Но если вдруг детей зачали,
То государству их отдали,
Словно в собственность народа
И всего земного рода.
Если вождь сказал: «Роди», —
Выпейте стакан любви.
Он назначит вам самца
Для рожденья молодца.
Чтоб рожала вся земля
Всегда от божьего гонца.
Племенной нужен всем род,
Как для жизни кислород.
Вот и думал весь народ:
Как освоить сей подход?
И сотворить в нем чудеса,
Чтоб стал мир – одна семья.
Рожали бы и под заказ,
По команде все на раз.
Если детей воспитание
Не было бы как наказание.
Ждать наряды на любовь
Каждый тоже был готов
За заслуги, как награды.
Счастью в этом были б рады.
Вот и ну ты, лапти гнуты,
По рожденью ждут салюты.
Но любви стаканы хором
За общим трудно пить забором.
Где же тот стакан воды
С напитком божеской семьи?
Почему же ты, Коллонтай, сама
Из своего стакана счастья не нашла?
Видно, ты считала, что любовь – служанка,
А получается, она жизни всей хозяйка.
Даже в той, к которой ты всегда звала,
Но в коммунизм дороги так и не нашла.
«Ну вот, мама, не горюй и не пой, и не один я с проблемою такой», – говорил он себе. Это укрепило его уверенность в том, что он хоть и выглядит белой вороной на спорном поле сознания, но не в бессмысленном занятии.
Однако он стал понимать, что как ни думай, но развитие любви зависит от женщины, а во всех религиях мира она является недооцененной данностью, требующей ее возвышения до божественной сущности. Данный пробел можно было бы заполнить через возвеличивание ее религией духовной значимости в любовных проблемах. Тогда любовь под ее патронажем могла бы править миром. Привести же к новому сознанию и тем самым создать новое понимание женщины-жрицы для новой гражданской семьи и сотворения на ней