мне не откажет.
Не хочу своими незаурядными литературными способностями помогать увеличению продаж в салонах Кумраева. Чтоб он разорился, подлец!
– Тебе письмо, – указала Ирина на моргающую рожицу в уголке монитора.
Я открыла электронную почту. Автор письма присвоил себе ник Личный Враг. Мы с Иришей переглянулись.
– Наверное, не стоит читать, – трусливо сказала я. – Ничего хорошего там не будет. Зачем портить нервы?
И тут же щелкнула мышкой, открывая послание. Любопытство победило трусость.
– «Очень легко разрушить собственную жизнь. Но чужую – еще легче», – хором прочитали мы с Иришей.
– Ты разрушила чью-то жизнь? – поинтересовалась подруга.
– Я? Не припомню. Но наверное, речь идет не о чужой жизни, а о моей. Чужая – в смысле, моя.
– Как это твоя, если чужая?
– Короче, еще одна угроза, – вздохнула я. – Кто-то сильно меня возненавидел.
– А нельзя узнать, кто отправил письмо?
– Как?
– Ну, как-нибудь. Попроси Виктора. Он же хакер. Неужели не сумеет?
– Думаю, Личный Враг не отправлял бы мне письмо, если б не был уверен в полной анонимности.
Настроение испортилось окончательно.
Я заехала в офис Кумраева. Сексуальный гигант отсутствовал. Юная секретарша подняла на меня вопросительный взгляд.
– Хочу оставить Аслану документы. У вас нет большого конверта?
Девушка выделила мне плотный фиолетовый конверт, и в него я вложила другой – маленький, измятый, с начинкой из евро. Сверху размашисто подписала «Аслану Кумраеву» (очень хотелось добавить «скотине». Еле удержалась).
– А от кого? – поинтересовалось прелестное существо. Неужели и эту воздушную нимфу Кумраев возит спиной по полу, щипает, выламывает ей руки, а потом выписывает премию в размере месячного оклада?
– Он знает. Передадите?
– Конечно.
В глубокой задумчивости я брела по улице. Меня задевали локтями и сумками, но я не реагировала. Думала о жизни.
После яркой вспышки в январе уже два с половиной месяца тянется черная полоса. Мне хватило бы и нравственных мучений, связанных с подлым поступком Никиты Мельника. Но вот, не успела я разобраться с депрессией, как подоспел новый враг – незнакомый и недоступный. И недостаточно смелый, чтобы в открытую предъявить мне претензии.
Травить угрозами, слать письма, изводить неясными намеками – из окопа, из надежного укрытия, в уверенности, что противник даже не знает, куда кидать в ответ гранату… Как это подло и мелко!
И я придумала ответный ход. Я просто буду игнорировать моего трусоватого, дрожащего как осиновый листик Личного Врага.
Не успела я гордо вздернуть подбородок, потрясенная простотой и смелостью принятого решения, как едва не наступила на подростка. Парень свалился мне под ноги, предварительно пролетев несколько метров. За ним следом тут же подскочили еще два оболтуса, с физиономиями, обезображенными радостным гневом, и принялись пинать жертву. Тот закрывал голову руками, измазанными в грязи.
– Эй, остановитесь,